"Юлиан Семенов. Псевдоним (Повесть)" - читать интересную книгу автора Остаюсь твоим верным старым другом
Майклом, Серым Наездником". 23 "Дорогой Боб! С тех пор как мы расстались после выпускного вечера в нашем колледже, я ни разу не встречал никого из наших, что, конечно, жаль. Поскольку наши с тобой отношения отличались доверительностью, я позволю обратиться к тебе с большой просьбой. Человек, оплативший мое обучение в колледже, попал в неловкое положение: клерк его Банка украл какую-то мелочь из кассы; это сразу же попало на зубок ревизоров из Вашингтона, а тем надо как-то показывать работу, чтобы пробиваться наверх. Ну и завертелось д е л о, которое не стоит выеденного яйца! Несмотря на то, что деньги давно внесены в кассу, случайная недостача его покрыта, Вашингтон требует, чтобы я возбудил уголовное дело против Банка, а один из его президентов именно тот, который был моим благодетелем. Если ты сочтешь мою просьбу тактичной, подскажи, как мне следует поступить. Поскольку ты сидишь в судейском кресле, а я лишь в прокурорском, тебе виднее все в совокупности. Искренне твой Дэйв Кальберсон". 24 "Дорогой Ли! Мне рассказывали, что на Аляске бытует смешное выражение: "Битому не спится". Именно потому, что оно бытует, я считаю его истинным; все, что химерично, хоть даже поддерживается властью и религией, обречено - рано или поздно - на исчезновение, тлен, беспамятство. Поэтому выскажи свои соображения по поводу писульки, которую я намерен опубликовать в моей "Роллинг стоун". Пиши нелицеприятно, так, как ты ответил мне по поводу той штуки о президенте, которую я все-таки опубликовал, несмотря на твои предостережения. (Прокурор Кальберсон сказал в связи с этим своему сыну, что я - сука.) Кстати, через месяц после твоего предостережения на меня покатили камни значительно более тяжелые, чем моя "Роллинг стоун"; до сих пор грохочет, как тогда, в горах, когда мы с тобою переходили сыпучую балку и твоего каурого унесло в пропасть. Ну да ничего, обойдется. Но все-таки честно скажу тебе, Ли: как-то скучно становится жить на белом свете... Ну, слушай писулю: самая великая книга - это жизнь, которая нас окружает. Все, что может постичь человеческий разум, все, что могут передать слова, заключено в крошечном мирке, куда нас заключили с рождения. Тот, кто обладает проницательным взглядом, вполне может обнаружить под пыльным покровом удушающей повседневности трагические, романтические и комические скетчи, которые разыгрываем мы - большие и |
|
|