"Юлиан Семенов. "Научный комментарий"" - читать интересную книгу автора

поэтому мы так и отстаем! Боимся п о с т а в и т ь на смелую идею, не
обкатав ее предварительно на старых китах-авторитетах!" - "Обкатать? Это
жаргон бильярдного закутка... Или ипподрома... Замахиваетесь на
существующее, товарищ Маяковский? Зря. Все существующее ныне - оправданно,
целесообразно и - на века!"
- Родной, прилягте, на вас лица нет, - сказал Лавут. - Прошу вас, не
отказывайтесь от бульона... Чтобы читать "Плохо", надо быть сильным...
- А я - сильный, - ответил Маяковский с детской удивившей его самого
обидой. - Человек, который может принимать решения, не очень-то слаб.
Ужасно, когда наступает паралич воли. Вот тогда действительно конец
прозябание, жалкость, страх... Слушайте, а за что банда так меня
ненавидит, а?
Лавут беззвучно рассмеялся.
- И вы берете в расчет их ненависть?! Они - пигмеи Володя! Пройдет
время, и они исчезнут! А вы уже при жизни бронзовый... Они не могут
простить вам того, что вас знают и любят, на вас идут, а про них слыхом не
слыхали... Моцарт и Сальери, это же вечное... Только моцартов мало, а
сальерями пруд пруди... Вы думаете, они не подкатываются ко мне:
"Займитесь концертами пролетарских поэтов"? Ого!
Знаете, сколько они сулят процентов со сбора?! В десять раз больше, чем
вы! Я не люблю говорить о любви в глаза, но о деньгах надо говорить только
так, поэтому я им ответил: "На ваших поэтов я не загоню и мильонной части
тех, кто рвется на Маяковского! Процент всегда будет в его пользу!" Так
они пригрозили: "Смотрите, закроем вашу нэповскую лавочку!"
- Я позвоню Пастернаку и напишу Ахматовой, чтобы они обсудили с вами их
гастроли по Союзу... Будьте им другом... Они - высокие поэты.
- Позвольте мне продолжать работу с Маяковским, пока я жив, ладно?
Маяковский смял лицо рукою; остались красные полосы:
- Позволю...
- Так я подаю бульон, да? Вы себе не представляете, что с вами станет,
когда вы покушаете курочки, Володя! Усталости как не бывало! В глазах
блеск! Легкая сонливость, переходящая в десятиминутный отдых! И вы снова
готовы к бою!
- Паша, - медленно, с трудом рождая слова, сказал Маяковский, -
ответьте мне, отчего самые любимые и любящие так непримиримо неуживчивы и
эгоистичны в своей любви? Неужели и любовь подобна спорту - как и там
необходима крутая, полная победа, завершающий гол, верхняя планка?
Лавут вздохнул:
- Берегись любящих.
Ты не ощутишь боли, сказал себе Маяковский; мгновение ужаса перед тем,
как палец превозможет сопротивление металла, который разрешит бойку
ударить в капсюль, чтобы началась реакция плавящего жара и направленной
силы, - а потом спокойствие избавления от постоянной тоски. Ты сделал все,
что мог, пусть доделывают те, что идут следом... А - смогут? Ну, а ты,
спросил он себя, ты сможешь продолжать, если порвешь письмо? Каждый
человек должен исповедовать правду, ответь же себе!
Когда клопы - методично и кроваво - доказывают, что твое творчество
мелко, ненужно и случайно, рифмоплет политики, чуждый заботам простого
человека, когда гавани разбиты штормами, каково бороться? Мимикрия не для
меня, я не научусь искусству житейского благоразумия, хотя это достаточно