"Луций Анней Сенека. Письма" - читать интересную книгу автора

одновременно. Так как же могут они быть отдельными существами, если душа
одна и не может стать больше чем- одним существом? (15) И потом, ни одно
одушевленное существо не бывает частью другого, справедливость же - часть
души и, следовательно, не есть одушевленное существо. Мне кажется, я
напрасно трачу силы, доказывая вещи общепризнанные. Тут скорее уместно
негодование, а не спор. Ни одно существо не бывает во всем подобно другому.
Осмотри все и вся: каждое тело имеет и свой цвет, и свои очертанья, и свою
величину. (16) В числе причин, по которым удивителен разум божественного
создателя, я полагаю и ту, что среди такого обилия вещей он ни разу не впал
в повторенье: ведь даже на первый взгляд похожее оказывается разным, если
сравнить. Сколько создал он разновидностей листьев - и у каждой свои особые
приметы, сколько животных - и ни одно не сходствует2 с другим полностью,
всегда есть различия. Он сам от себя потребовал, чтобы разные существа были
и не похожи, и не одинаковы. А добродетели, по вашим же словам, все равны:
значит, они не могут быть одушевленными существами. (17) Кроме одушевленного
существа, ничто не может действовать само собою; но добродетель сама собою и
не действует - ей нужен человек. Все существа делятся на разумных, как
человек и боги, и неразумных, как звери и скоты; добродетели непременно
разумны, но притом и не боги и не люди; значит, они не могут быть
одушевленными существами. (18) Всякое разумное существо, чтобы действовать,
должно быть сперва раздражено видом какой-либо вещи, затем почувствовать
побужденье двинуться, которое наконец подтверждается согласием. Что это за
согласие, я скажу. Мне пора гулять; но пойду я гулять только после того, как
скажу себе об этом, а потом одобрю свое мнение. Пора мне сесть - но сяду я
только после этого. Такого согласия добродетель не знает. (19) Представь
себе, к примеру, разумность; как может она дать согласие: "пора мне гулять"?
Этого природа не допускает: разумность предвидит для того, кому принадлежит,
а не для себя самой. Ведь она не может ни гулять, ни сидеть; значит,
согласия она не знает, а без согласия нет и разумного существа. Если
добродетель - существо, то существо разумное; но она не принадлежит к
разумным, а значит, и к одушевленным существам. (20) Если добродетель -
одушевленное существо, а всякое благо есть добродетель, значит, всякое благо
- одушевленное существо. Наши это и признают. Спасти отца - благо, внести в
сенате .разумное предложение - благо, решить дело по справедливости благо;
значит, и спасенье отца - одушевленное существо, и разумно высказанное
предложение - одушевленное существо. Тут дело заходит так далеко, что нельзя
не засмеяться. Предусмотрительно промолчать - благо, хорошо поужинать -
благо, значит, и молчанье, и ужин - одушевленные существа! (21) Право, мне
хочется подольше пощекотать себя и позабавиться этими хитроумными
глупостями. Если справедливость и мужество - одушевленные существа, то они и
существа земные. Всякое земное существо мерзнет, хочет есть и пить; значит,
справедливость мерзнет, мужество хочет есть, милосердие - пить. (22) И еще,
почему бы мне не спросить, каков облик этих существ? Человеческий,
лошадиный, звериный? Если они припишут им круглую форму, как богу3, я
спрошу: а что, жадность, мотовство, безрассудство тоже круглы? Ведь и они -
одушевленные существа. Если они их тоже округлят, я опять-таки спрошу: а
гулянье в меру - одушевленное существо? Им придется согласиться, а потом
сказать, что и гулянье, будучи существом одушевленным, кругло. (23) Впрочем,
не думай, будто я первым из наших стал говорить не по предписанному, а по
своему разумению. И между Клеанфом и его учеником Хрисиппом не было согласья