"Луций Анней Сенека. Письма" - читать интересную книгу автора

общеупотребительных избегать. По-моему, и то, и другое неправильно. Один
холит себя больше, чем нужно, другой небрежен больше, чем нужно: один и на
бедрах выщипывает волосы, другой даже под мышками не выщипывает. (15)
Перейдем к слогу. Сколько примеров всяческих погрешностей могу я тебе
привести! Некоторым по душе слог изломанный и шероховатый: где речь льется
плавно, там они нарочно приводят ее в беспорядок, не допуская ни одного
заглаженного шва; что задевает слух своей неровностью, то им кажется
мужественным и сильным. А у некоторых - не слог, а напев, до того мягко
скользит их речь и ласкает уши. (16) А что сказать о таком слоге, где слова
переставляются подальше и, давно ожидаемые, появляются перед самою
концовкой? Или о слоге медлительном, как у Цицерона, полого скатывающемся с
мягкими замедлениями, ни на миг не отступающем от некого обыкновения,
размеряемом привычными стопами? И у высказываемых мыслей изъян может
состоять не только в том, что они ничтожны, или простоваты, или бесчестны,
или оскорбляют стыд чрезмерной дерзостью, но и в том, что они цветисты, что
произносятся впустую и звучат громко, но никого не трогают. (17) Все эти
изъяны вводятся в обиход одним - тем, кто об эту пору главенствует в
красноречии; остальные ему подражают и заражают один другого. Так, когда был
в силе Саллюстий, верхом изысканности считались недоговоренные мысли, речи,
прерывающиеся раньше, чем ожидаешь, темная краткость. Аррунтий6, человек
редкой порядочности, написавший историю Пунической войны, был саллюстианцем
и очень усердствовал в этом. У Саллюстия7 сказано: "Серебром сделал войско",
то есть набрал его за деньги. Это полюбилось Аррунтию, ион начал на каждой
странице писать так же. В одном месте он говорит: "Они сделали нашим
бегство", в другом: "Гиерон, царь сиракузский, сделал войну", еще где-то:
"Услышанное известие сделало так, что панормнтанцы сдались римлянам". (18) Я
дал тебе только образцы на пробу, а у него вся книга из этого состоит. Что у
Саллюстия редкость, то у него попадается часто и чуть ли не постоянно, и не
без причины: у Саллюстия такие реченья - случайность, Аррунтий отыскивал их
нарочно. Видишь, что получается, когда за образец берется изъян. (19)
Саллюстий сказал: "Воды повернули к зиме". Аррунтий в первой книге о
Пунической войне пишет: "внезапно погода повернула к зиме", и в другом
месте, желая сказать, что год был холодный, пишет. "Ведь год повернул к
зиме". И еще в одном месте: "Он послал шестьдесят грузовых судов, посадив на
них только солдат и необходимое число моряков, так как северный ветер
повернул к зиме". Аррунтий не перестает совать эти слова куда попало.
Саллюстий сказал где-то: "Среди междоусобиц он старался, чтобы молвы
признали его честным и справедливым". Аррунтий не удержался и в первой же
книге поставил: "Молвы широко разгласили о Регуле". (20) Эти и подобные
изъяны, перенятые через подражание, не будут приметами испорченной и падкой
до наслаждений души; те, по которым можешь судить о страстях человека,
должны принадлежать только ему, от него родиться. У гневливого речь
сердитая, у беспокойного - возбужденная, у избалованного - мягкая и плавная.
(21) Ты видишь, чего добиваются те, кто выщипывает бороду, местами или всю
целиком, кто тщательно выбривает и выскабливает губы, оставив и отпустив
волосы на щеках и подбородке, кто надевает невиданного цвета плащ поверх
прозрачной тоги, кто не захочет сделать ничего такого, что осталось бы
незамеченным, кто дразнит людей, лишь бы на него оглянулись, и согласен быть
выруганным, лишь бы на него смотрели. Такова же речь Мецената и всех прочих,
допускающих ошибки не случайно, а заведомо и намеренно. (22) Причина тут -