"Луций Анней Сенека. Письма" - читать интересную книгу автора

ни красоте, ни лести, ни другим соблазни тельным приманкам". (6) То же
самое, что Панэтий говорил о любви, я скажу обо всех страстях. Насколько в
наших силах, отойдем от скользкого места: мы и на сухом-то стоим нетвердо. -
(7) Ты сейчас выставишь против меня общий упрек, всегда бросаемый стоикам:
"Слишком много вы обещаете, слишком суровы ваши наставленья! Мы - люди
слабые и не можем себе отказать во всем! Мы будем горевать, но не очень,
будем желать, но умеренно, будем сердиться - а потом успокоимся". - Знаешь,
почему мы этого не можем? Не верим, что можем! (8) А на деле, клянусь, все
иначе! Мы защищаем наши пороки, так как любим их, и предпочитаем извинять
их, а не изгонять. На это природа дала человеку довольно сил, - если мы
соберем их и напряжем и пустим в ход не против себя, а себе в защиту. "Не
хотим" - вот причина; "не можем" - только предлог. Будь здоров.

Письмо CXVII
Сенека приветствует Луцилия!
(1) Ты доставишь мне много хлопот и, сам того не зная, вынудишь
ввязаться в долгую и докучную тяжбу, если будешь задавать мне хитрые
вопросы, в которых я не могу ни разойтись с нашими, не поссорясь с ними, ни
согласиться, не поссорясь с совестью. Ты спрашиваешь, верно ли такое
утвержденье стоиков: мудрость есть благо, быть мудрым - не благо. Сперва я
изложу мнение стоиков, потом решусь высказать и свое сужденье. (2) Наши
считают, что благо телесно, ибо благо действует, а что действует, то
телесно. Благо приносит пользу, а, не действуя, приносить пользу невозможно;
если же благо действует, значит, оно телесно. По их словам, мудрость есть
благо; следовательно, они не могут не признать ее телесной. (3) А быть
мудрым - это, по их мнению, дело другое: оно лишь прилагается к мудрости и
бестелесно, а значит, и не действует и не приносит пользы. - "Но как же мы
говорим, что быть мудрым - благо?" - Говорим, имея в виду самое мудрость, от
которой и зависит, мудр ли человек. (4) Теперь послушай, что отвечают на это
некоторые, а потом и я начну от них откалываться и перейду на другую
сторону. - "Если так, то и жить блаженно - не благо". - Хочешь не хочешь, а
приходится отвечать, что блаженная жизнь - благо, а жить блаженно - не
благо. (5) И еще нашим возражают так: "Вы хотите быть мудрыми: значит, это
принадлежит к числу вещей, которых надо добиться непременно. А все
непременное - благо". - И наши вынуждены калечить слова, добавлять к
"непременному" два слога, чего не допускает наш язык. Но я, с твоего
позволения, прибавлю их. "Непременное есть то, к чему следует стремиться
непременно, то есть благо; а то, что достается нам по достижении блага, есть
непреминуемое: его не добиваются как блага, но к достигнутому благу оно
прилагается неминуемо". - (6) Я думаю иначе и полагаю, что наши опускаются
до этого, так как их связывает цепью прежнее утвержденье, а изменить его им
нельзя. Мы обычно придаем немалый вес всеобщим установившимся сужденьям, и
если так кажется всем, - это для нас доказательство истины. Например,
существованье богов выводится, среди прочего, и из того, что мнение это
вложено во всех людей и нет племени, до того чуждого всех законов и обычаев,
чтобы не верить в каких-нибудь богов. Когда мы рассуждаем о бессмертии души,
немалое подспорье для нас - единодушие людей, либо страшащихся обитателей
преисподней, либо их почитающих. И я воспользуюсь всеобщим убеждением: ты не
найдешь никого, кто не считал бы, что и мудрость благо, и быть мудрым -
благо. (7) Однако я не буду, по обычаю побежденных, взывать к толпе: начну