"Юрий Александрович Сенкевич. Путешествие длиною в жизнь " - читать интересную книгу автора

организм. Заключенные в том лагере, как она потом мне рассказывала,
находились в жутком состоянии. Как было принято в те "веселые" времена, на
маму кто-то настучал. Ее тут же вызвал к себе начальник лагеря и
предупредил: "Твое счастье, что муж у тебя в действующей армии. Лучше тебе
уйти отсюда, работать здесь ты не сможешь - слишком сердобольная. Может так
статься, что и сама здесь окажешься за это".
Конечно, маме пришлось уйти из этого страшного места, и она устроилась
работать медсестрой в совхозный детский сад. Видимо, исполняла она не только
свои прямые обязанности, так как очень часто ей приходилось по делам
детского сада уезжать то в Котлас, то в Великий Устюг. Причем ездила она на
телеге, запряженной... коровой, так как в совхозе не было лишних лошадей.
Конечно, с такой "тягой" скорости ждать не приходилось, а путь был
неблизкий, поэтому мама отсутствовала обычно по нескольку дней. Я оставался
один и был предоставлен самому себе. Правда, к тому времени я был уже вполне
самостоятельным ребенком и мог обслуживать себя сам.
Наверное, мама просила соседок во время ее отсутствия по возможности
присматривать за мной, но мне они не досаждали своей опекой, и я делал все,
что хотел. Если это было летом, то я не шел в детский сад, а с самого утра
отправлялся на речку. Я умел уже плавать, управлять лодкой. Очень быстро
научился ловить рыбу, а потом жарить ее на костре. С тех пор я и люблю
плотвичку: лучше ее, жареной, на мой вкус, ничего нет.
Основное воспоминание тех дней - не проходящее чувство голода: мне все
время хотелось есть. И я предпринимал все усилия, чтобы найти что-нибудь
съедобное. У меня выработался даже своеобразный ритуал осмотра тех мест, где
могло быть то, что годилось в пищу.
Сначала я шел обследовать фургон, в котором из пекарни в совхоз
привозили хлеб. Я забирался внутрь и собирал хлебные крошки, которые с
удовольствием отправлял в рот. До сих пор помню тот удивительно вкусный
запах свежеиспеченного ржаного хлеба. Потом шел на машинный двор осматривать
сеялки. В них после окончания сева оставались зерна ржи, которые, собрав и
перетерев в ладошках, я мог долго жевать.
Мне очень нравилось ходить в лес, и я не боялся там ни зверей, ни
густых зарослей - видимо, как большинству детей, страх мне был пока
неизвестен. Однажды, увидев в лесу зайца, я бросился бежать за ним, наивно
полагая догнать и сделать своей добычей. Конечно, из этого ничего не
получилось. Когда я пришел домой и рассказал маме о своей неудачной охоте,
она сказала: "Эх, жаль, что у тебя не было с собой соли!" - "А зачем
соль?" - "Ну как же! Если зайцу на хвост насыпать соли, тогда его можно
легко поймать..."
И потом я долго верил, что именно так и ловят зайцев, пока наконец не
понял, что мама тогда надо мной подшутила. Ни одного зайца я, конечно, не
поймал, хотя соль с тех пор носил с собой постоянно. Зато она не раз
приходилась кстати во время моих походов по окрестностям, особенно когда я
на лодке переправлялся с ребятами на другой берег речки, где были заливные
луга. Иногда в лугах мы находили птичьи гнезда и съедали сырыми яйца. Но
главной нашей добычей были овощи. За рекой располагались огороды, где мы
выкапывали репу, рвали лук. У нас так и называли это: "зарешная репка",
"зарешный лук".
Было еще одно место, куда я похаживал в поисках чего-нибудь съедобного.
Это бывшее картофельное поле, где, покопавшись, можно было найти