"Александр Серафимович. Железный поток (Авт.сб. "Железный поток")" - читать интересную книгу автора

с военным снаряжением, с обозами. А по дороге разбивали водочные заводы,
склады, опивались, тонули, горели живьем в выпущенном море спирта,
уцелевшие валили к себе в станицы и хутора.
А на Кубани уже Советская власть. А на Кубань уж налетели рабочие из
городов, матросы с потопленных кораблей, и от них все вдруг стало ясно,
отчетливо: помещики, буржуи, атаманы, царское разжигание ненависти между
казаками и иногородними, между всеми народами Кавказа. И пошли лететь
головы с офицеров, и полезли они в мешки и в воду.
А пахать надо, а сеять надо, а солнце, чудесное южное солнце,
разгоралось на урожай все больше и больше.
- Ну, як же ж нам пахаты? Треба землю делить, а то время упустишь, -
сказали иногородние казакам.
- Землю вам?! - сказали казаки и потемнели.
Стала меркнуть радость революции.
- Землю вам, злыдни?!
И перестали бить своих офицеров, генералов, и поползли они изо всех
щелей, и на тайных казацких сборищах стучали себе в грудь и говорили
зажигательно:
- У большевиков постановлено: отобрать у козаков всю землю и отдать
иногородним, а козаков повернуть в батраки. Несогласных - высылать в
Сибирь, а все имущество отбирать и передавать иногородним.
Потемнела Кубань, тайно низом пополз загорающийся пожар по степям, по
оврагам, по камышам, по задворкам станиц и хуторов.
- Та нэма найкращего края, як наш край!
И опять стали казаки - "куркули", "каклуки", "пугачи".
- Та нэма ж найкращего края, як цей край!
И опять стали иногородние - "бисовы души", "хамселы", "чига
гостропуза".
Заварилась каша веселая в марте восемнадцатого года; стали расхлебывать
ее, до слез горячую, в августе, когда в этом крае еще знойно солнце и
видимо-невидимо ходят облака горячей пыли.
Не потечь Кубани вспять в гору, не воротить старого; не козыряют казаки
офицерам, а когда и в зубы им заглядывают, помнят, как ездили те на них, и
они делали из офицерья кровавое мясо. Но к речам офицерским теперь
прислушиваются и приказания их исполняют.
Звенят топоры, летит белая щепа, приткнулся мост в другой берег. Быстро
и гулко переходит его конница, пластуны; спешат нагнать уходящего красного
врага казаки.



7

Скрипят обозы, идут солдаты, поматывают руками. У этого - заплыли
глаза. У этого нос здоровенной сливой. У этого запеклись скулы, - ни
одного нет, чтобы не синели фонари. Идут, поматывают руками и весело
рассказывают:
- Я его у самую у сапатку я-ак кокну, - он так ноги и задрав.
- А я сгреб, зажал голову промеж ног и давай молотить по ж..., а он,
сволочь, ка-ак тяпнет за...