"Андрей Серба. Убийцы для императора " - читать интересную книгу автора

Дверь шинка распахнулась, в ее проеме появился есаул Недоля, за ним
четверо сердюков. Сразу позабыв о шведских обозниках, которым до этого
прислуживал, хозяин поспешил навстречу новым гостям. Есаул уже стоял посреди
избы, его хмурый взгляд был направлен в сторону шинкаря, но смотрел сквозь
него. Все сердюки с мушкетами в руках остались у порога.
- Пан есаул, какая честь... Что угодно вашей ясповельможности? - низко
кланяясь, заговорил хозяин.
Не удостоив его взглядом, есаул протянул руку.
- Грамоту... Мигом, - тихим бесцветным голосом произнес он.
У шинкаря от страха отвисла челюсть и перехватило дыхание, на затылке
зашевелились последние волосы. Откуда есаул знает о грамоте? Неужто
схваченный казак все рассказал? Ответов на эти вопросы хозяин не знал, а
изворотливый ум уже нашел выход из положения.
- Сейчас, ваша ясновельможность, сейчас... - плохо повинующимся языком
зашептал он, пятясь от Недоли. - Для вашей милости хранил ее, только для
вас.
Выбивая зубами дрожь, шинкарь метнулся к печке, достал грамоту. С
заискивающей улыбкой отдал Недоле.
- Давно ждал вашу ясновельможность. Знал, что изволите прийти.
Все также глядя мимо хозяина, есаул взял грамоту, сорвал с нее печати,
развернул. Его глаза быстро заскользили по пергаменту, брови нахмурились, на
щеках вспыхнул румянец. Прочитав, он опустил руку со свитком, прикрыл глаза.
"...А потому, друже, позабудем в сию суровую и смутную годину личные
счеты и обиды. Приглушим в душах праведный гнев, станем думать лишь о
неньке-Украине и свято служить ей. Вспомним великое дело славного гетмана
Хмеля и не дадим повернуть его вспять".
Есаул свернул грамоту, сунул ее за свой широкий пояс. Присел на
ближайшую скамью.
- Может, горилки желаете, ваша ясновельможпость? - прозвучал голос
шинкаря.
- Сгинь с глаз...

Сидя в жарко натопленной избе в окружении запорожцев, священник сдавал
карты. Вошедший с улицы сердюк наклонился к его уху.
- Отче, тебя кличет молодая паненка.
- Кто? - спросил поп, едва не поперхнувшись от удивления.
- Родичка полковника Тетери. Без малого лошадь не загнала, покуда
скакала до вас. Кабы не наказ полковника беречь ее и ни в чем не отказывать,
ни за что не пустился бы с такой нетерпеливой в путь.
Священник бросил карты на стол.
- Панове, вынужден оставить вас. Неотложные дела, - проговорил он,
вставая из-за стола.
Панночка поджидала священника у его телеги. Рядом храпел ее взмыленный
конь.
- Зачем пожаловала, дочь моя? - спросил поп.
- Хочу помолиться о душах убиенных родителей.
Панночка была среднего роста, с небольшой, гордо посаженной головкой.
Тяжеля русая коса спадала до пояса. Под длинными черными бровями тревожным
блеском сверкали глаза. В облике девушки и во всей ее стройной, легкой
фигурке было столько свежести, что священник почти физически ощутил лежащее