"Игра" - читать интересную книгу автора (Московская Марфа)Часть 2. МиссияОдин Стильная молодая блондинка в фиолетовой дубленке подошла к подъезду высокого сталинского дома. Рядом со скамейкой она заметила двух кошек – одна была рыжая, а вторая… О, да это же Мурзилка! Его ни с кем не спутаешь. Боже, как он попал на улицу? Странно… Женщина присела на корточки: – Мурзик, Мурзик! Иди сюда, бедный малыш! Но Мурзик неожиданно отпрыгнул и в страхе бросился к темному отверстию подвала в цоколе дома. Следом за ним, испуганно оглядываясь, прыснула крупная рыжая кошка с желтыми глазами. Женщина изумленно проводила их глазами и быстро вошла в подъезд. Стоя у двери квартиры подруги, она сначала прислушалась – в квартире была тишина. Конечно, Марфа уже улетела, но почему кот бегает по улице? Может быть, что-то случилось? Открыв дверь, она вошла в прихожую и зажгла свет. Из спальни, потягиваясь, вышел Мурз. Он узнал ее и потерся о ноги, урча и выгибая спину. Вошедшая оторопело взглянула на него и в изнеможении присела на край тумбочки для обуви. "Кажется, я сошла с ума!" – невесело призналась она самой себе. Не раздеваясь, женщина осторожно обошла обе комнаты – в гостиной на диване лежали мужские брюки. Так-так… У Марфы роман, а я об этом ничего не знаю? Ничего себе, партизанка… Скрыла от лучшей подруги! Зайдя на кухню, она заглянула в холодильник и обнаружила там остатки курицы и недопитую бутылку коньяка. Хм… В раковине лежала немытая сковородка и две чашки. Затем она открыла и понюхала осадок в кофеварке – еще утром здесь двое пили кофе! На одной из чашек явственно были видны следы губной помады. Но этого не может быть! Марфа же не красит губы! Неужели она настолько влюблена?.. Кот все время вертелся у ног. Было видно, что он вполне сыт и доволен жизнью. Значит, дома кто-то был, и кто-то его покормил. Может, она оставила ключи своему бойфренду? А он притащил какую-то бабу?.. Ну ни фига ж себе! Женщина вернулась в гостиную и внимательно осмотрелась. Что-то было не так, но что? Жаль, что Мурза не мог сказать ей этого. Тут она заметила, что телефонный шнур выдернут из розетки. Интересно… Кто-то отключил телефон, но с чего бы?.. Возможно, шнур выдернули случайно, это мог сделать и Мурз, играя с проводом. Она решительно сунула разъем обратно в розетку. Откуда у Марфы такие придурочные дружки? Ладно, кот сыт и, кажется, сюда можно больше не приходить. Но что-то сердце не на месте. "А не махнуть ли напоследок коньячку? – подумала женщина, останавливая задумчивый взгляд на холодильнике. – Пятьдесят грамм для успокоения души не повредят…" Мы вылезли из подвала и снова уселись у скамейки… Я чуть не плакала. Мимо прошла Машка, моя закадычная подруга! Как сказать ей, что я здесь, что я… Ох, черт! Шейла все поняла и сочувственно смотрела на меня. – Может, вытоптать на снегу SOS? – предложила она. – Думаешь, поймет? – усомнилась я. – Кажется, лучше сейчас забежать в подъезд и подняться к двери. Когда она откроет – мы прошмыгнем и спрячемся под ванной. Оттуда кошку очень тяжело достать, я знаю, там иногда прячется Мурз, когда нашкодит… – Ты полагаешь, что она спокойно уйдет, оставив в квартире двух чужих кошек? – Уф… Наверное, ты права. Тогда сделаем так – ты останешься у подъезда, а прошмыгнуть попробую одна я! Я как две капли похожа на Мурзилку, и, думаю, она будет в некоторой растерянности, увидев двух одинаковых Мурзов. Вряд ли она бросится заглядывать каждому под хвост… Я хорошо знаю свою подругу – скорее всего, она напишет мне записку о невероятном происшествии с раздвоением кошек и уйдет. – А Мурз? Как он воспримет твое появление? – Я попытаюсь ему объяснить ситуацию. Мурз обязан помочь, он же мой должник! К тому же я его хозяйка. Он наверняка видел, где они спрятали Эликсир. Даже если он и не признает меня, все равно, я – женщина. У животных не принято обижать женщин! Шейла улыбнулась – тут нечего возразить. – Ну, я побежала? – спросила я. Мы посмотрели друг другу в глаза: "Ты ведь меня не обманешь?" "Нет, я не посмею". Я нырнула в темную пасть подъезда. Женщина открыла холодильник и с сомнением посмотрела на коньяк – пить или не пить? Коньяк был какой-то подозрительно темный; к тому же она знала, что Марфа его не пьет. Наверное, это ее друг… Вообще, странно все это. Особенно – грязная посуда в раковине… Затем, словно вспомнив что-то важное, женщина вернулась в гостиную и посмотрела на брюки – они явно принадлежали невысокому толстому мужчине. Ну, это уж совсем не в духе Марфы! Или на старости лет у нее напрочь отлетела кукушка? Налив в маленькую стопочку коньяку, блондинка подозрительно принюхалась – напиток странно пах травами и, скорее, походил на какой-то бальзам. Она осторожно сделала крошечный глоток – и тут же поморщилась. Вылив в бутылку остатки, она закрыла ее и быстро поставила обратно в холодильник. Что-то совсем происходит непонятное. "Пожалуй, мне действительно лучше уйти и звякнуть вечером – решила она, направляясь к двери. – Хоть узнаю, что это за мудак, который здесь поселился!" Однако, сюрпризы не кончились – едва она приоткрыла тяжелую стальную дверь, как в квартиру, поджав хвост, ворвался… Мурз! И тут же из спальни вышел еще один Мурз. Оба выгнули спины и яростно зашипели друг на друга… Это стало последней каплей. Женщина, чуть ли не застонав, пулей вылетела из квартиры и захлопнула дверь. Уже в лифте она почувствовала, что у нее слегка побаливают виски и область нижних полушарий… – Все, Кеша, билеты у нас в кармане! – довольная Герда была сегодня в хорошем расположении духа. Она устало опустилась в кресло и включила телевизор, рассеянно наблюдая за мельканием картинок на экране. – Послезавтра мы улетаем в Каир. Все предупреждены и остановятся в отеле "Луксор". Считай, что полдела сделано! По этому поводу у нас сегодня небольшой праздник – вечером сходим в какой-нибудь бар. Что скажешь? – Я только "за"… – осторожно отозвался Шпендель и почесался в районе ширинки. Он все еще не мог забыть вчерашнего инцидента. – Но мы здесь ничего не знаем. Давай пойдем в тот, где мы покупали курицу? – Все равно, лишь бы не очень дорогой. Но немного расслабиться мы заслужили, а, Кеша? – она снова игриво посмотрела на него, и от этого взгляда женщины-кошки ему стало не по себе. Он вздохнул, почувствовав, как непонятные мурашки забегали по телу… Тут вошла я. – Господа! – голос мой от волнения стал хриплым, но отчаянье придало мне сил. – Прежде, чем вы начнете веселиться, позвольте мне сказать вам несколько слов! Герда и Шпендель оторопело уставились на меня. – Мурз? Какого черта?! – изумленно вскричал толстяк. Я чинно уселась на ковре, наслаждаясь произведенным эффектом, но подальше от Герды. Повисло напряженное молчание. – Ну, и что ты хочешь нам интересного сказать? – насмешливо произнесла она, перейдя на кошачий. Она уже справилась с собой, и в ее голосе я почувствовала плохо скрытую угрозу. – Может быть то, что немного нарушит ваши планы. – Та-а-ак… – протянула Герда. – Ну, выкладывай, Мурз, что там у тебя. – Дай прежде слово, что не причинишь мне вреда. Герда помялась, но заинтересованность взяла вверх. И к тому же, чем он может быть опасным, этот серый котишка? – Даю слово рода! Теперь я могла не бояться. Слово благородной абиссинки – закон, она не посмеет нарушить древних традиций. Я растянула физиономию в наглой улыбке: – Во-первых, я не Мурз. Я – Марфа, хозяйка этой квартиры и та кошка, которая слегка подкорректировала твой фэйс! С этими словами я повернулась к ним задом и подняла хвост – чтобы все убедились, что я не кот… – Проклятье! – Герда вскочила с кресла, но тут же со стоном опустилась обратно: – Я бы тебя убила! – прошипела она, – если б не слово! Она дотронулась до тонкого шрама на лице и с ненавистью посмотрела на меня. Я поняла, что абиссинка действительно бы убила меня и хмуро усмехнулась: – Очень трудно убить существо, с которым уже перекинулся парой слов. Верно я говорю?.. Женщина с трудом овладела собой. – Как ты сюда попала?! – гневно воскликнула она. – В форточку влетела… – я загадочно улыбнулась. – А где же Мурз? – изумленно спросил Шпендель. – Спит. Он в курсе. – Всего? – Нет, разумеется! "Блин, еще не хватало, чтобы они навредили моему коту!" – подумала я, а вслух произнесла: – Как это ни нелепо звучит, но вы не одни поедете в Египет… – Это еще почему? – Потому что… Потому что в тетради не хватает нескольких листов! И вы не знаете самого главного. – Интересно… – женщина внимательно посмотрела на меня. – Похоже, там действительно не хватает нужной информации. А как насчет того, что я сейчас возьму тебя за шиворот и вытрясу все, что ты знаешь? – Ха… Дело в том, что я-то ничего не знаю. Это Шейла уничтожила часть записей, и только ей известно, что в них было. – А-а-а… Эта рыжая пройдоха! Сожалею, что я не сломала ей шею. А где она сейчас? – Во дворе этого дома. Но вам не удастся поймать ее! – поспешно сказала я, увидев, как Герда бросила быстрый взгляд на Шпенделя. Тот вжался в кресло. – Шейла как-то упомянула, что вырвала самые важные листы и вскользь заметила, что все козыри в наших руках. Например, там была точная схема расположения тайника… И что-то еще. Но она никогда не скажет вам ничего, даже под угрозой смерти. Возможно, она добровольно даст вам нужную информацию, но при каком-то условии. Это говорит о чем-нибудь? – Это говорит о многом! – внезапно нахмурилась Герда. – Не хотелось бы сюрпризов в самый последний момент… А какая выгода тебе от всего этого? – Самая прямая… Предлагаю справедливую сделку, – я неторопливо подошла к окну, вспрыгнула на подоконник и посмотрела на занесенные снегом дома. – Мы вам – информацию, вы мне – Эликсир, на одно Превращение. Я хочу вернуть себе человеческий облик. Женщина задумалась, что-то взвешивая, потом неожиданно сказала: – Кеша, пойди на кухню и сделай мне кофе! Толстяк неохотно повиновался. – Не пойдет, – Герда резко повернулась ко мне, – там и так осталось совсем немного. – Тебе может вообще ничего не понадобится, если ты не будешь владеть планом тайника. Кажется, это очевидно. – Ничего подобного! Откуда я знаю – может, все это просто блеф? А там как раз на два Превращения – мне и Шпену. Нет, меня это не устраивает. Я тоскливо поглядела в окно. – А стоит ли превращать Шпенделя? – вкрадчиво спросила я. – Кажется, ему и так неплохо… Я думаю, это не очень большая плата за знания… А если тебе нужен помощник-кошка, им может стать… Шейла. Женщина изумленно посмотрела на меня: – Шейла?! Что за чушь ты несешь? – Шейла – изначально кошка, поэтому, я думаю, вы найдете общий язык. – Ах, вот оно что! Хм… Я не почувствовала ее, наверное потому, что она – дважды Превращенная. Это несколько меняет ситуацию… – абиссинка забарабанила нервными пальцами по журнальному столику. – Бедный Шпен… Но она опасна, слишком уж много знает! И к тому же она должна меня люто ненавидеть. – Нисколько не сомневаюсь! Но, тем не менее, предлагаю пригласить ее сюда. Я ведь мало что понимаю в этом деле. Я совершенно случайно превратилась в кошку и хочу вернуть себе свой прежний облик. А это можешь сделать только ты и только с ее участием. Поверь, больше меня ничего не интересует! – Значит, Шейла ничего тебе не рассказала? – Почти ничего. Так, в общих чертах. Мистика какая-то… Вошел Шпендель, неся на маленьком подносе чашку, наполненную ароматным кофе. Он еще не знал о своей участи, но в моем сердце не было жалости – он был не тем маленьким серым котенком, которого хотелось спасти. Правда, я чувствовала себя обязанной – ведь очкарик сохранил нам с рыжей жизнь, но высокая цель требует жертв! Боже, неужели я стала рассуждать, как Шейла? Похоже, я заразилась ее цинизмом… Я наблюдала, как абиссинка с тонким розовым шрамом на лице пьет из моей любимой чашки, и отвращение, смешанное со страхом, охватило меня. Как же все перемешалось в этой жизни… Или в этой Игре?.. Наверняка она уже обдумывает месть нам обоим, но на ее лице ничего не отражалось. Эта женщина умела владеть собой! Надо держать ухи востро и не надеяться на шаткое перемирие… Выпив кофе, Герда приняла решение: – Шпен! – приказала она. – Выйди на улицу и позови эту стерву. – Она не подойдет к нему! Лучше это сделаю я. Мне было просто необходимо перекинуться с Шейлой парой слов прежде, чем она переступит порог моей квартиры… Шейла неслышно вошла в гостиную и опасливо принюхалась. – Расслабься, кошка! – насмешливо сказала Герда, закидывая ногу на ногу и внимательно ее разглядывая. – Мне не понятно, почему я стала похожей на тебя, однако, следует отдать должное – ты была довольно красивой бабой! Рыжая злобно посмотрела на нее и сказала: – Я хотела бы сразу перейти к делу. У меня два условия – я хочу присутствовать при Очищении и хочу взять с собой Марфу, которая нуждается в твоем Эликсире. Всю нужную информацию я скажу, когда мы прибудем в Бубастис. Я думаю, мое условие вполне выполнимо, и нам есть, о чем потолковать… Без точной схемы вы никогда не найдете тайник. А она здесь! – Шейла дотронулась лапой до головы. – Получается, что мне придется брать вас обеих? Это невозможно. – Получается, что так, – быстро подтвердила я, – но игра стоит свеч! Ты же ничего не теряешь. Я – превращаюсь и уезжаю, а вы, кошки, остаетесь разбираться сами с собой. Каждый получит свое, не так ли? – Слушай, Шейла, а почему бы тебе сразу не передать информацию мне? – с подозрением спросила абиссинка. – Я хочу помочь Марфе вернуть человеческий облик. Я ее должница – она дважды спасла мне жизнь. Ты помнишь, как это было первый раз… – тут они с ненавистью посмотрели друг на друга. – Просто взаимовыгодный обмен, не более. Все останутся довольны. Кроме очкарика, разумеется… Но, как говорится, лес рубят – щепки летят. Ему ничего не грозит, не считая того, что он останется человеком! – она усмехнулась в усы. – Значит, ты покажешь нам вход в тайник? – Разумеется. Более того, ты сможешь представить Совету добровольную Жертву! Глаза женщины-кошки округлились: – Но у меня уже есть Жертва! – Ого! Но Богине не понравится, что ее волю выполняет кот-кастрат! Ты, наверное, не подумала об этом, а знаю точно, это было в тетради… – А почему ты думаешь, Шейла, что я поверю тебе? Повисла пауза. Действительно, почему? Абиссинка была не из тех, кого можно легко взять на понт. Меня уже колотила нервная дрожь, но моя подруга была абсолютно спокойна. Она твердо посмотрела Герде в глаза: – Клянусь Бастет! – Вот теперь я тебе верю, рыжая… Ты ведь знаешь закон – если кошка клянется Богиней и не сдерживает слово, Бастет отбирает у нее жизнь! Шейла молча кивнула и ничего не ответила. Она опять думала о чем-то своем, как и в тот день, когда я впервые встретила ее. Герда тоже выглядела задумчивой, однако настроение у нее явно повысилось: – Отлично! И я стану приближенной Императора… В общем, вы обе летите с нами. Шпен! – крикнула она в глубину кухни. – Да, мэм? – ничего не подозревающий толстяк показался в двери. – Надо будет купить две дорожные клетки для кошек! А сейчас вызови такси – едем в кабак, мне просто необходимо привести мозги в порядок… Вы не будете возражать, если мы не возьмем вас с собой? Располагайтесь, будьте как дома! – и абиссинка насмешливо посмотрела на меня. Мне опять захотелось вцепиться ей в рожу… Когда мы остались одни, я набросилась на рыжую: – Шейла, что она такое сказала? Что за император такой? Почему я об этом ничего не знаю?! – Тебе и не обязательно об этом знать! Это наше, кошачье… – Шейла довольно вытянулась на спинке дивана, явно наслаждаясь теплом и уютом дома. – Шейла, я хочу знать! А что еще за добровольная жертва? Мы же обещали доверять друг другу! Кошка замялась, но была непреклонна: – Я не могу тебе этого сказать. Сейчас не время… Меньше знаешь – лучше спишь, Марфа! Поверь только, что к тебе это не имеет абсолютно никакого отношения и не повредит плану. Это наши, кошачьи тайны. Пожалуйста, не спрашивай меня больше об этом… Я обиделась и отвернулась. Получается, полного доверия между нами все-таки не было. Я – человек, а она – кошка. И, что бы мы не делали, и как бы не симпатизировали друг другу, все равно мы всегда будем в разных измерениях. Два разных вида. Два разных мироощущения… Наверное правильно, что она она не хочет превращаться в человека! Она все равно никогда до конца не сможет быть им… Вошел Мурзилка. Он был как мое отражение, только ряха покрупнее и потолще хвост с белым пятнышком на конце. Я подбежала к нему и ткнулась носом в теплый полосатый бок: – Спасибо тебе, котяра! Ты прекрасно разыграл свою партию! – Но я всего лишь спал! – улыбнулся кот. – Вот именно. Это было лучшее, что ты мог сделать. – не удержалась Шейла. – Не обижай моего кота! – накинулась я не нее. – Только благодаря сходству с ним Герда не прибила меня сразу. Кстати, рыжая, будь начеку – она ненавидит нас обоих и обязательно постарается сделать какую-нибудь пакость. – Я догадываюсь, – лаконично ответила кошка и задумалась. – Между прочим, чертов Эликсир хранится в холодильнике. И мы ничего не сможем сделать… – грустно сказал кот. Он не знал его предназначения, но волновался за меня. – Он нам сейчас не нужен, Мурз! Главное, чтобы они не забыли взять его в Египет… Два В гриле на Маяковке в этот вечер было оживленно. Несмотря на то, что бармен с ловкостью фокусника обслуживал алчущих, толпа у стойки не уменьшалась. Было шумно и очень накурено – Герда поморщилась. Превращенные, как правило, не курили и с трудом выносили запах табака. Официант проводил их к единственному свободному столику, и Шпендель жадно стал разглядывать меню. Взгляд его остановился на сандвиче по-американски – нечто, с жареным картофелем и зеленью. Женщина выбрала филе трески; так же решено было отметить сегодняшний день бутылочкой белого вина. Отдав заказ, Герда стала лениво разглядывать посетителей – шум в зале раздражал ее, но она не обращала внимания. Голова ее была полна далеких от окружающей суеты мыслей. Конечно, кошки будут пытаться отыскать вход в тайник без плана, но это чревато тем, что до полуночи он не будет найден, а тогда… Придется довериться этой безродной… А что делать? Если все получится, как надо – за тайник и за Жертву ее могут сделать правой рукой Императора! Любая Превращенная абиссинка знает, что это – почти неограниченная власть. Императором должен стать красный кот, которого выберет Совет Кошек. Великий потом сам подбирает себе свиту, и вот тут-то мои заслуги будут оценены по достоинству. Понятно, почему Шейла решила расстаться с этой информацией – ведь она же не благородного рода, и быть в Совете ей не грозит, но ведь какую-то выгоду из всего этого она должна извлечь? Вот только какую… Ладно, пусть поучаствует в церемонии Очищения, если хочет – это не запрещено. Но все же подозрительно, что она так опекает женщину-Превращенную! Что-то с трудом верится, что истинная кошка может с такой симпатией относиться к человеку… Кошки коварны, и наверняка рыжая что-то задумала в свою пользу… Учитывая нашу с ней первую встречу, следует быть начеку. Герда ухмыльнулась своим мыслям и попыталась расслабиться. В конце концов, они сегодня отдыхают! Бедный толстяк… Он должен был быть Жертвой, но, похоже, придется переигрывать партию. Нелегко ему будет, когда он узнает, что навсегда останется в человеческой шкуре! Похоже, это самое худшее наказание из всех, что можно придумать… Конечно, Шпен не заслужил его, но все равно от него толку никакого; к тому же, он не абиссинец. Ладно, поедет в качестве носильщика, а там посмотрим. Неожиданно кошку отвлек какой-то странный звук справа – интересная блондинка за соседним столиком неожиданно вскрикнула и вскочила. С глазами, полными ужаса, она побежала в сторону туалетных комнат, на ходу одергивая за юбку сзади… Десятки ленивых глаз повернулись в ее сторону и ропот удивления пронесся по залу – было видно, как из-под короткой юбки почти до пола свисает… Пушистый белый хвост! Молодой человек, спутник женщины, с вытаращенными глазами бросился за ней. Несколько минут длилось замешательство. "Вы видели?! – послышались возбужденные голоса. – Да, а вы? Он приклеенный! Это просто кто-то пошутил…" Бармен, перестав протирать бокал, тоже с отвисшей челюстью наблюдал за происходящим. Он узнал эту женщину – это была близкая подруга Марфы, она частенько забегала сюда перекусить, одна или с приятелем. Странная шутка – приклеить даме хвост! Смешно, конечно, но сегодня не первое апреля… Андрей подошел к туалету и встал около него, преградив вход нескольким любопытным, которые уже столпились в проходе. Стоя у двери со скрещенными руками, бармен разглядывал посетителей, которые все еще обсуждали увиденное. Кое-где раздавались приглушенные смешки. Внимание его привлек столик слева, у самой стены – там сидела уже знакомая парочка. Очкарик и женщина со странной царапиной на лице выглядели встревоженными. Совпадение? Все-таки как она похожа на ту… Надо бы сегодня еще раз позвонить Марфе, узнать, как дела – что-то голос в прошлый раз у нее был какой-то странный… Из-за двери послышались громкие рыдания женщины. Скоро оттуда вышел приятель блондинки, бледный, как полотно, и, о чем-то переговорив с барменом, пошел вызывать "Скорую". Герда, с неподдельным изумлением глядя на происходящее, наклонилась к очкарику и прошептала: – Что скажешь, Шпен? Похоже, кто-то испробовал Эликсира… Это очень подозрительно… – Полупревращенная! – восторженно выдохнул тот, – она почувствует нас? – Полагаю, что нет. Только хвост – значит, выпила совсем чуть-чуть. Но мне это все равно не нравится! В Москве я знаю лишь одного человека-кота, который тоже едет в Египет. Значит, где-то есть еще Эликсир… И используется он либо не по назначению, либо с тайным умыслом! Надо ехать домой, обсудить ситуацию с Шейлой. – А как же десерт? – жалобно запротестовал толстяк. – Тебе бы только жрать, ненасытный котяра! Где ты оставил бутылку? – В холодильнике… – Нужно перепрятать. Все, мы уезжаем. – А чем тебя так напугал ее хвост? Ведь ничего особенного не случилось! – Шпен, меня всегда раздражала узость твоего мышления! Это неожиданность, а я их не люблю. Кошка даже спит вполуха, настолько она подозрительна! И это продлевает ей жизнь. Похоже, тебе лучше оставаться человеком, а, толстый? – абиссинка презрительно посмотрела на мужчину и встала из-за стола, знаком подозвав официанта. Очкарик привычно промолчал. Он уже привык к нападкам этой гибкой красивой женщины. Не то, чтобы ему очень нравилось подчиняться, просто он питал слабость к ней еще в обличье кота, но, будучи кастрированным, не мог проявить своих чувств иначе, как через подчинение. В их кошачьих играх Герда всегда навязывала свою манеру, и поэтому побеждала. Кот всегда старался быть рядом с ней, с ней он и сейчас – быть женщине одной вообще очень опасно! Может быть, после всей этой истории она снизойдет до него хотя бы из чувства благодарности? Он тайно лелеял надежду, что после повторного превращения он не будет кастратом, потому что на сегодняшний момент, кажется, все было на месте… В эти дни она нуждалась в помощнике, и ради этого он готов был пройти огонь и воду. Хотя, по сути, он был добрым ленивым котом, самое место которого – на печи или на солнечной крыше… Ему совершенно не хотелось искать себе на хвост приключений, однако так уж повернулась судьба. Сейчас толстяк инстинктивно чувствовал, что Герда хочет причинить хозяйке вред, однако зависимость от абиссинки не давала ему занять чью-либо сторону. А ведь Шейла была хорошей хозяйкой, никогда его не обижала и часто брала на руки, чеша за ухом и приговаривая: "Ты мой славный мурлыка!", и он благодарно мурчал, зажмурясь от удовольствия… Окончательно запутавшись в собственных мыслях, Шпендель тяжело вздохнул. Они покинули кафе в тот момент, когда женщина в фиолетовой дубленке в сопровождении санитара брела к машине скорой помощи. Лицо ее было красным от слез… – О, Господи! – я даже подпрыгнула, внимательно выслушав рассказ. – Да это же Маша! Она ведь была здесь, когда вы уехали… – У нее что, есть ключи? – А как ты думаешь, откуда здесь я? В форточку влетела? Разумеется, есть! Она же моя самая близкая подруга, пришла кормить кота. И что же теперь будет? – Ей-то ничего не будет… Отрежут хвост в больнице – и все! Но только, сдается мне, она уменьшила количество Эликсира… – Герда бросилась к холодильнику и вытащила коньячную бутылку: – Проклятье! Шпен! Это ты, безмозглый идиот, поставил ее сюда! – Но я же не знал, что сюда кто-то придет! – попытался оправдаться толстяк. – Ты же сама говорила, что женщины в этом возрасте живут одни… – Браво! – воскликнула я. – Это кого же посетила такая мудрая мысль? Абиссинка побагровела от гнева, однако возразить ей было нечего. – Я теперь не уверена, что здесь хватит на два ПОЛНОЦЕННЫХ Превращения, – заметила Шейла, внимательно разглядывая остатки жидкости в бутылке. Я не хочу никого огорчать, но очень смахивает на то, что кто-то сильно пролетает… Все молча уставились друг на друга. – Но я уверена, – продолжала Шейла, – что у Марфиной подруги хватит мозгов, чтобы связать появление хвоста с посещением этой квартиры. Полагаю, скоро сюда нагрянет туча народу, и нам надо сматываться. – Тогда тушим везде свет и не отвечаем на звонки! Телефон я отключила, – сказала Герда – Да? А это что? – Шпендель указал на шнур. – Все-таки от мужиков бывает польза! – угрюмо отозвалась кошка, вторично выдергивая шнур. – Остается надеяться, что она будет слишком занята собой, чтобы сунуться сюда сегодня! Выходит, ее хвост нам только на руку. Вот уж, нет худа без добра! Осмелюсь предположить, что эту ночь мы проживем спокойно, а завтра утром мы со Шпеном покупаем клетки и линзы для меня, забираем вас и едем в аэропорт. Сейчас надо собрать необходимые вещи, пока не стемнело. Марфа, руководи сборами, это же твоя квартира! Вопросы есть?.. – Герда, не забудь взять все мои документы! – напомнила я, еле сдерживая гнев. – Кстати, уважаемая, вы в курсе, что паспорта Иннокентия и Ирины – поддельные? Шейла их украла. Если вас зацапают при проверке в аэропорту, то это кончится плохо. – За меня не волнуйся! – кошка оскалилась. – Таможню я буду проходить, держа Эликсир в кармане. И если что… Так что моли небеса, чтобы ничего не случилось! Три Самолет медленно, как неуклюжий жук, разворачивался на взлетной полосе. Я в страхе – как я перенесу этот полет? У меня всегда сильно болели уши на взлете… Я сижу у самого окошка, на коленях у Шпенделя. Через ячейки пластмассовой клетки видно, что день сегодня пронзительно ясный; кругом лежит снег, искрящийся под лучами полуденного солнца. В салоне чувствуется праздничная атмосфера – ведь через двое чуток на земле наступит двадцать первый век! Москвичи стараются эту знаменательную дату отпраздновать за границей, для чего многие весь год откладывали деньги. Шейла, кажется, спит, или делает вид, что спит – глаза у нее закрыты, но я вижу, как шевелятся ее уши. – Приятного вам путешествия! – молоденькая стюардесса, порхая по узкому проходу перед взлетом, лучезарно улыбнулась молчаливой паре, державшей на коленях дорожные клетки с кошками. – Спасибо, дорогая! – сдержанно отозвалась Герда, откинувшись на высокую спинку. Взгляд ее скрывали большие темные очки. – Можно тебя попросить принести воды? – К сожалению, уже нет! – огорченно сказала девушка, – через несколько минут мы взлетаем. – Очень жаль… – абиссинка нервно облизнула пересохшие губы. Все-таки в душе она оставалась кошкой и поэтому боялась перелета. Я ухмыльнулась про себя и посмотрела на Шпенделя – он принял снотворное и уже спал, как ребенок, с открытым ртом. Очки сползли ему на нос, отчего он казался бухгалтером, задремавшим на рабочем месте… Неожиданно мне стало жаль его, но я быстро отогнала от себя это чувство… Небольшой свежепокрашенный катерок вырвал нас из тяжелого Каирского смога и через три часа пристал к берегу одного из протоков в устье Нила. Было не жарко, градусов пятнадцать по Цельсию, но сухо и пыльно. Мутноватая вода неспешно текла в широких желтых берегах, густо поросших финиковыми пальмами и кустами шиповника. Оазисы устья Нила – самая плодородная африканская житница, "банановая Украiна"; на левой стороне протока, насколько хватало глаз, виднелись плантации гранатов и абрикосов, рассеченные узкими оросительными канальцами. На правом, довольно высоком берегу было пусто, если не считать нескольких небольших лодок, привязанных к кольям, и трех щитовых домиков, в которых жили археологи. Окрестности Бубастиса представляли собой унылый, довольно равнинный пейзаж. Было трудно представить, что когда-то здесь был красивый древний город, в котором кипела жизнь и плелись интриги. Именно здесь проводил свои дни пылкий молодой фараон, жизнь и смерть которого так искусно описал Прус… Мне всегда очень нравился этот роман, но я никогда не думала, что вообще попаду в Бубастис, да еще при таких безрадостных обстоятельствах… Сейчас за пределами оазиса это была щебнистая пустыня, оживляемая лишь всхолмьями песчаника, высохшими оврагами и редкими пучками жесткой травы. Никакой экзотики, кроме пары древних кладок, раскопанных немцами. Кажется, это был один из храмов. Щедро расплатившись со смуглым плутливым капитаном, нубийцем по происхождению, группа из нескольких десятков человек сошла на берег по трапу и углубилась в тень прибрежных зарослей. Герда и еще одна женщина, египтянка, которая понимала местный язык, задержалась, чтобы договориться о возвращении катера через сутки – специально для меня. Нубиец долго пытался всучить абиссинке небольшую вазу из алебастра, и, в конце концов, она сдалась, расставшись еще с нескольким долларами. "Марфа, это тебе! – неожиданно заявила она, проходя мимо меня. – Должна же ты увезти из Египта хоть какой-нибудь сувенир! Когда превратишься в человека…" Сказав это, она широко улыбнулась. Этот поступок, а также то, что Герда сегодня вообще была сама любезность, вызвало во мне самые тяжелые предчувствия. Было уже около пяти часов вечера. Народу никого не было, лишь на месте раскопок виднелись скрюченные фигурки нескольких рабочих. Они заметили нас, но ни одна из фигурок не прервала своих занятий. Самих археологов не было видно – полагаю, что они сидели в домиках и у них уже начались проводы старого года. В это время обычно все навеселе, и вряд ли кто-то будет сильно интересоваться новыми персонами, если только в качестве собутыльников. Герда планировала объяснить наше появление новогодней причудой богатеев, увлекающихся кошками и решивших совершить столь экзотическое путешествие к развалинам. Думаю, эта версия выглядела вполне сносно, учитывая, что и Новый Год был не совсем обычным. Нас с Шейлой выпустили из клеток, и мы сразу побежали к воде, жадно опустив в нее пересохшие от нервов язычки. Напившись, рыжая устало повалилась на песок: – Хорошо-то как! Это место напоминает рай, правда, Марфа? – Судя по тому, что здесь должно произойти, совсем наоборот… Что ты собираешься предпринять? – Надо дождаться темноты. Как только солнце начнет садится, они все примут Эликсир, который каждый взял с собой. Вся эта толпа – бывшие абиссинцы, коты и кошки. Герда собрала их по всей Европе! Они ждали знака, и вот они здесь… Не все, конечно, но человек тридцать пять будет. Хотя нужно только тридцать три кошки, чтобы состоялась церемония, но, видимо, они решили перестраховаться. Мы с тобой тут присутствуем в качестве гостей; к счастью, это не возбраняется. Превратившись в кошек, они разбредутся по окрестностям и начнут искать вход в тайник. Он должен быть найден еще до полуночи! – А если не найдут? – Найдут. Я сама поведу их к тайнику! Я дала клятву… Правда, сразу найти тайник сложно, он наверняка засыпан, но Превращенные обладают шестым чувством, и у абиссинок оно очень сильное… Это ведь их территория. – Зачем же ты поклялась?! – А как иначе я могла убедить Герду, чтобы она взяла нас с собой? – Значит, вход будет найден… – Да, и тогда мы сможем помешать им только одним способом… – Каким же? Шейла нахмурилась, глядя на меня. – Выход только один – тебе придется стать Первой. – Какой еще первой? – обиделась я. – Шейла, ты опять что-то недоговариваешь… – Так называют добровольную Жертву, которая пролезет в тайник и разобьет Сосуд, столкнув его с постамента, чтобы выпустить духа Очищения. Там настолько узко, что может полезть только одна кошка, понимаешь? Остальные будут ждать ее у входа и петь ритуальные песни. Считается, что эта кошка приносит себя в жертву, однако это совсем не так! – Нет, Шейла, я не полезу туда. – Ты обещала мне верить. Помнишь? – рыжая настороженно посмотрела на меня. – Помню… – пробурчала я. – Но… – Мы с тобой договаривались помогать друг другу, и довести это дело до конца! Я обещаю тебе, что с тобой ничего не случится, и ты вернешься домой в облике человека! – Ну, хорошо! – я глубоко вздохнула. – Я понимаю, насколько это важно, и поэтому я сделаю все, о чем ты просишь. – Марфа, пойми – это будет единственная возможность не допустить исполнения Проклятья. – А почему бы тебе самой не выступить в роли жертвы? – возмутилась я. Странно, что эта мысль сразу не пришла мне в голову. – Да не бойся ты так! Залезешь туда, немного для вида побудешь под землей, а потом… Ну, в общем, вылезешь на поверхность. Ты ни в коем случае не должна разбивать сосуд, который там увидишь. Ни в коем случае, поняла?! Он хорошо закрыт, но если будет хоть одна трещина… Там есть специальный желоб, и сосуд надо аккуратно скатить в воду, чтобы никто уже не смог его разбить. Результат Очищения не проявится сразу, поэтому ты можешь не бояться, что тебя уличат в обмане. Марфа, понимаешь, ЛЮБАЯ кошка, которая попадет туда, инстинктивно выполнит свой долг! Я – тоже кошка, и поэтому я не ручаюсь за себя. Никто не знает, что ты человек, кроме Герды и Шпенделя. Но они не скажут, у Герды свои интересы в этом деле… Поэтому ты – единственная, кто может НЕ РАЗБИТЬ сосуд, оказавшись рядом с ним! Теперь ты поняла, зачем я искала человека? Потом, когда ты вылезешь, ты выпьешь Эликсир. Благородная миссия будет выполнена, а я… Я останусь кошкой. Ты вернешься в Москву, и на этом Игра закончится. – Я заберу тебя с собой! – сказала я. Шейла улыбнулась и направилась к людям. Герда полулежала в тени финиковой пальмы, задумчиво крутя в руках бутылку из-под коньяка. Рыжая незаметно пристроилась рядом. Они молча посмотрели друг на друга… – Марфа уже знает, что она – Жертва, – тихо сказала Шейла. – И все это – добровольно, потому что она верит, что выберется из этой переделки живой! – Вот идиотка… А вдруг она не исполнит долг и не оставит Сосуд нетронутым? – Не волнуйся, все будет, как надо! Она ничего не знает про суть Очищения. Я ей сказала, что если… Э-э-э… Не утопить Зло, то оно вылетит наружу и будет вселенская катастрофа… А она слишком любит людей и своих друзей, чтобы допустить это. Марфа, конечно, не дура, но окрутить ее вокруг хвоста оказалось легче, чем предполагалось. – Она знает о ловушке? – Конечно нет! – Замечательно! Так ты отдаешь ее мне?! Шейла кивнула: – Да, ты представишь ее Совету, когда мы найдем вход в тайник. Это будет твой вклад, и он будет оценен по достоинству, согласно воле Бастет. – А Эликсир? Как поступим с ним? Ведь ей он уже не понадобится… – Я полагаю, там все же хватит на двоих – тебе и Шпену. Надеюсь, теперь ты доверяешь мне? Абиссинка восхищенно улыбнулась: – Мур-ф-ф, Шейла! А я-то уже боялась, что ты заодно с ней. Слава Бастет, что я ошиблась! Ведь мы кошки и должны помогать друг другу, верно? Честно говоря, я сомневалась в тебе до последнего момента. Но теперь вижу, что была не права. Приношу свои извинения за инцидент в доме – я ведь не знала, что ты сестра по крови… Если у нас все получится, я сделаю тебя своей ближайшей помощницей. Ну, что – мир? – Мур-ф-ф, Герда! Мир! Кошки понимающе подмигнули друг другу. Рыжая легла на песок. – Тебе не следовало сомневаться во мне. Я долго обрабатывала Марфу, и именно для роли Жертвы… Я ведь не могу войти в состав Приближенных, потому что не абиссинка, но законом мне не запрещается быть чьим-то ближайшим помощником. Никто из безродных не сможет удостоиться такой чести! Я почти всю жизнь провела на помойках и хорошо знаю, что такое – быть парией. Поэтому я тоже ищу власти, насколько это возможно в моем положении. Теперь ты поняла, какова моя цель? – Цель вполне достойная, – согласилась Герда. – Ты очень умна для безродной и вполне заслуживаешь место помощника. Я позабочусь об этом! – Я надеюсь на твое покровительство… Ладно, пойду, освежу немного шкуру! – А я пока расскажу обо всем Шпену… Пусть знает! Котяре несказанно повезло… Шейла довольно оскалилась и, зевнув, неторопливо потрусила к реке. Похолодало. Солнце быстро падало к горизонту. Как только оно коснулось нижним краем далекого холма, люди сели в круг и достали свои бутылочки. Все это очень напоминало пикник в лесу, только вместо берез вокруг стояли пальмы, а вместо шампанского в их руках был зловещий Эликсир… Никто почти не разговаривал, видимо, каждый уже знал отведенную ему роль предстоящем действе. Наконец, словно подчиняясь невидимой команде, люди открыли свои бутылочки и стали пить. Я медленно переводила взгляд с одного на другого… На разных людей снадобье действовало по-разному – некоторые сразу стали погружаться в бессознательное состояние; другие, посильнее, держались… Вскоре Превращающиеся без движения лежали на песке, словно куча полуживых морских звезд. Никто из них не обращал на меня внимания. Я посмотрела на Шпена – странно, он должен был оставаться человеком, но почему-то и у него вид был потусторонний… Вполне возможно, что его просто укачало на катере. Я ушла к реке, чтобы не видеть таинство Превращений. Очень хотелось посмотреть, но меня это пугало… Все равно, что смотреть, как рожает женщина! Когда я вернулась в заросли, все было кончено – кошки уже разбрелись на поиски тайника, лишь тонкие цепочки следов, еле видные в сумраке, говорили об их существовании. Под пальмами остались только разбросанные сумки и… Шпендель – он лежал в полуобморочном состоянии, тяжело дыша; было видно, что второе превращение далось ему нелегко. Яркие трехцветные бока животного тяжко вздымались, усы обвисли… Я увидела, что у него нет хвоста – Эликсира все-таки не хватило, и теперь он был похож на кота с острова Мэн. Господи, что происходит?! Он выпил мою долю Эликсира! Это конец… Меня обманули! Мне показалось, что еще минута – и я сойду с ума… Ненависть хлынула в мой мозг, и я бросилась к нему, вцепилась прямо в горло. Кот стал извиваться и орать, отчаянно отбиваясь короткими лапами с растопыренными когтями, но я не чувствовала боли. Скоро по подбородку у меня потекла кровь, и лишь это привело меня в сознание. Я слегка отпустила хватку и прорычала сквозь зубы: – Что происходит? Говори, мерзкий котяра! Иначе я отгрызу тебе яйца! Кот уныло посмотрел на меня: – А у меня их… нет… – запинаясь, произнес он. – Тогда я перегрызу тебе глотку! Рассказывай все или прощайся со своей жалкой шкурой! Зачем вы обманули меня?! Я вновь сомкнула челюсти на горле пленника, чувствуя, как кровь пьянит меня. Все равно я теперь останусь кошкой, так хоть научусь убивать врагов… Шпендель протестующе захрипел, и я опять слегка отпустила его, придерживая лапой с выпущенными когтями. – Это не я… Это Герда! Она ушла искать тайник… – Я знаю! А что ждет Первую? – Тебя там ждет смерть… – Великий Боже! Откуда? – Там, в проходе – ловушка. Она срабатывает, когда проползаешь примерно треть пути… В общем, ход перекрывается, и назад дороги нет! Того, кто туда полезет – погребет заживо. Поэтому Эликсир тебе уже не понадобится, и Герда отдала его мне… – Откуда ты все это знаешь? – меня буквально затрясло от ярости. – Про ловушку все Превращенные знают… Кроме добровольной Жертвы! Я чуть сильнее сжала клыки… Пленник отчаянно запищал, силясь вырваться, но я была злее, а потому сильнее, и ему ничего не оставалось, как покорно затихнуть… – Сейчас перекушу тебе горло! – прошипела я, не разжимая челюстей. – Или ты мне все рассказываешь! Так как? – Я выбираю жизнь!.. – прохрипел кот. – Можно ли как-то обойти ловушку? Что ты об этом знаешь? Шпендель тоскливо посмотрел на меня: – Я ничего не знаю об этом… Меня не посвящали, я ведь не абиссинец! Я слышал только то, что уже знает большинство Превращенных. – Что будет тому, кто нашел Первую для исполнения Проклятия? – Большие почести… Абиссинка, собравшая Совет и нашедшая Жертву, будет одной из самых приближенных особ к Императору. – Час от часу не легче! Какого еще императора, черт тебя побери?! – Ну… Правителя всей Земли. Его выберут из самых породистых красных котов, когда Первая выполнит свой долг… – А как это кот собирается править Землей? – Под землей течет река… Если разбить сосуд, его содержимое попадет в воду, и она начнет превращаться во Вселенский Эликсир одностороннего действия – так осуществится Проклятие Бастет. Под землей находится сложное техническое устройство – при срабатывании ловушки где-то откроется дамба и река хлынет в старое русло, а потом дальше, в Нил… Люди, которые будут пить эту воду, начнут превращаться в кошек… – Где начнут? В Египте?! – Сначала здесь, а потом везде! Вода соприкоснется с морем, и потом, она же подвержена круговороту… Это будет происходить медленно, но остановить этот процесс уже будет нельзя. О, земные Боги!.. Так вот оно что… Достойное возмездие, ничего не скажешь! Меня пробрала дрожь при мысли, что всю Землю будут населять сплошные кошары – белые, черные, рыжие, полосатые… Людей будет все меньше, и они не будут понимать, что происходит… А ведь человек не может отказаться от воды! Довольно садистский план, как раз в духе коварной Бастет. Я с подозрением посмотрела на Шпенделя: – Кто тебе это все сказал? – Герда… – А она откуда узнала? – Так это же было в тетради! Странно… К сожалению, я не читала записей, но в одном уже не сомневалась – в проходе действительно запрятана ловушка, и ждет смерть… Иначе бы Шейла предупредила. Меня элементарно приносят в жертву во имя… Во имя кого? Людей или кошек? Какая разница! Я не хочу умирать! Но как она могла?! Мысли мои окончательно запутались, цепляясь друг за друга острыми колючками, и я отпустила пленника. Все, что мог, он уже сказал. Силы вдруг покинули меня, и я легла на прохладный песок, безучастно наблюдая, как испуганный бесхвостый кот длинными прыжками убегает в желтые холмы. Голова кружилась от услышанного. Хотелось завыть во все кошачье горло, но я опять пересилила себя. Обняв лапами голову, я молча лежала на песке, и думала, что, в общем-то, уже без разницы – впадать в хандру или нет… Проклятая предательница! Значит, я умру кошкой, но и кошачья моя душа не найдет покоя на небесах, если я не отомщу! Хотя… Месть – это подлость. А я не способна на подлость, а тем более на убийство… Тогда – честный бой? Больше нечем ответить на предательство… Шейла, несомненно, ловчее меня, но и я уже кое-что смыслю в этой кошачьей жизни! Она наверняка будет присутствовать на церемонии. Хватит ли у меня духа сцепиться с нею? Восточная мудрость гласит – если противники равны по силе, то исход сражения решит дух. Возможно, я слабее, но я уже чувствовала в себе этот неистовый дух, причудливо смешанный с первобытным гневом и жаждой справедливости. Ведь не совсем же я тряпка, если руководила целым коллективом двуногих! Я должна победить! Я брошу ей вызов, а потом исчезну в недрах земли, чтобы не допустить Очищения… Ладно… Пора идти… Я встала и тяжелой рысью побежала в сторону откопанных развалин, куда вела цепочка из нескольких следов. Шейла наверняка там. Уже сидит у входа вместе со всеми и хихикает, поджидая глупую бабу, которой захотелось поиграться на старости лет?.. Следы несколько раз пересекались с другими – очевидно, абиссинки, обыскивая местность, сообщали друг другу новости. Свежий ночной ветер быстро заметал отпечатки лап на песке, и чтолибо прочесть по ним было трудно, но я не сдавалась, упорно кружа в районе раскопок. Наконец, следы стали попадаться все чаще, и я поняла, что взяла верное направление. Вскоре тонкие рисунки множества кошачьих лап завели меня в старый речной рукав, куда уже не залетал ветер – сразу стало непривычно тихо, и я насторожилась, принюхиваясь. Они тут – я чувствую их! И точно – со всех сторон стали появляться бесшумные кошачьи тела, молча окружая меня со всех сторон. Я села, гордо подняв голову – буду оставаться человеком до конца! Четыре На пустыню упала полночь. Огромная оранжевая луна, словно софит, высветила дно широкого оврага, на пологой стороне которого велись раскопки. Сейчас там стояла какая-то машина, похожая на маленький экскаватор. Днем, наверное, она рылась в песке, как огромный скарабей, а сейчас спала, тускло отсвечивая стеклами пустой кабины. Она показалась мне поверженным танком после битвы с марсианами… Все казалось нереальным, страшным сном, игрой… Собственно, это ведь и была Игра! Кошки сидели стройным полукругом у входа в тайник, отбрасывая длинные остроухие тени. Начался ритуал. Сначала коты запели пронзительными голосами, подняв морды к усеянному звездами небу. Пели они на древнем кошачьем языке, из которого я не понимала ни слова. Затем подключились кошки. Раскачиваясь, они пели все сильней и надрывней, и скоро от жутких воплей шерсть на моей спине встала дыбом. Я была настолько деморализована, что даже не пыталась бежать. Мне казалось, что смерть – это будет единственное, что спасет меня от душевных мук. Разве можно жить после такого предательства?! И к тому же, кто же тогда спасет человечество?.. Нет, придется мне доиграть свою партию до конца… Герда, сидящая рядом со мной и не спускавшая с меня глаз, наклонилась с вопросом на морде: – Ты не видела Шпена? Он куда-то пропал… – Да нет… Может, заблудился? С него станется… – Шейла тоже исчезла, а только что была тут! Не нравится мне это… – Ну, рыжая – сама себе голова! – я старалась отвечать как можно спокойнее. – И потом, безродные не обязаны присутствовать на церемонии. Внезапно коты прекратили гнусавое пение, и мы прервали разговор. Вперед выступила одна из Старших: – Именем наших погибших братьев и сестер, мы здесь и готовы к Очищению! Ответом был дружный вопль из десятков глоток. – Я-у-у-у! – Мы выполним волю Бастет и освободим Его! – Мря-у-у-у! О-у-у-у! – орали коты. – Но надо сделать первый шаг. Кто сделает первый шаг? Кто освободит Духа Очищения? Есть ли среди нас самая достойная? "Есть ли среди нас достойная?" – хором завопили кошки, и я почувствовала, как сердце мое сжалось от страха… Наступило молчание. Соблюдая ритуал, все ждали, кто объявит добровольца. Если такового не находилось, абиссинки должны были выбрать одну из своих тайным голосованием. Этого нельзя было допустить! Голос подала Герда: – Я привела вам достойную! Она будет Первой! – и мягко вытолкнула меня в на середину. Кошки внимательно смотрели на меня, тускло мерцая янтарными глазами. Я остановилась перед узким отверстием, раскопанным под обрывом десятками проворных кошачьих лап, и замерла от ужаса. Из дыры веяло теплой затхлостью и, как теперь я знала – смертью. – Ручаешься ли ты, Герда, что это достойная кошка? – раздался голос Старшей. – Как за себя! Она исполнит Проклятье! – громко отчеканила Герда и отступила в ряды своих собратьев. – Но она не абиссинка! – По закону Первая не обязана быть абиссинкой! – кошка обвела глазами круг подельниц, и те закивали ушастыми головами. "Действительно, – подумала я, – себя им жалко, Шпендель бродит в холмах, а Шейла молча свалила… Я тут единственная, кого можно послать на смерть, хотя Герда знает, что я – не кошка… Интересно, осознает ли она, что я могу не выполнить поручения? Наверное, это даже не приходит ей в голову – сладкие мысли о карьере совсем затуманили кошачьи мозги!" – Это правда, – подтвердила Старшая. – Первая! – теперь она обращалась ко мне. – Ты уверена в своих силах? Есть ли причины, по которым ты не сможешь выполнить волю Бастет? – Причины? – пролепетала я… – О, нет! – Готова ли ты совершить подвиг ради кошачьего народа? – Да, Старшая, я готова! – я чувствовала, что сейчас потеряю сознание. – Поклянись Бастет! Все затихли. Герда выжидательно посмотрела на меня. "Я не кошка, – подумала я. – Если я не сдержу клятву – убьет ли меня Бастет? А впрочем, все равно умирать!" – Клянусь! – крикнула я. – Всякую кошку, не сдержавшую эту клятву, ждет смерть… – Я знаю, о Старшая! – А знаешь ли ты, что ждет Первую в конце пути? – Да! – ответила я, дрожа, – Очищение и Слава. С этими словами я оглянулась, ища глазами Шейлу. Но предательница так и не появилась… Я все еще не могла уложить в голове – ведь столько пройдено вместе… Я спасла ей жизнь! Казалось, что мы даже подружились, но кошачье коварство оказалось беспредельным… И меня кинули, как последнюю идиотку. Разве можно было доверяться кошке?! Она и не скрывала, что ненавидит людей… А теперь я даже не могу бросить ей вызов – рыжая трусливо сбежала, предчувствуя бой! В конце концов, я сама захотела, чтобы мне не было скучно. Кто же предполагал, что попытка сойти с основной линии жизни будет стоить так дорого?.. Теперь, кажется, я знаю все правила этой чертовой Игры, но слишком поздно… Я припомнила свои страхи в первый день знакомства – а хватит ли у меня денег на Игру?.. Смешно… Ныне вопрос стоит по-иному – хватит ли у меня самообладания, чтобы выполнить возложенную судьбой миссию? Хватит ли жизни?.. Мои размышления были прерваны еле слышным шорохом лап – кошки переместились ближе к отверстию, и полукруг их стал еще тесней. – Пора! – сказала старшая. В ответ снова завыли коты. Голоса их были низки и хриплы, и от воплей у меня мурашки бежали по хребту, исчезая в кончике хвоста… Возможно, они пели древнее проклятье или свой абиссинский гимн. При этом все они уставились на меня, и я поняла, что долгих прощаний не будет. Припав к земле, я с трудом протиснулась в узкий темный проход и поползла вперед. Гордость моя осталась неотомщенной, но, в конце концов, хотя бы проклятью будет не суждено осуществится! Проползя пару метров, я ухмыльнулась в темноте… Подлые твари! Ишь, чего захотели – мирового господства! Хрен вам на все рыло! Умру гордо, как Жанна Д'Арк… Только жаль, что этого никто не увидит! Впрочем, все ли так плохо? Может быть, то, что я сейчас совершаю – единственный ценный поступок во всей моей жизни… Не об этом ли говорила Шейла, завлекая меня в Игру? Я стала вспоминать, чего, в принципе, я сделала хорошего на своем жизненном пути. Выходило, что практически ничего… Разве, кроме спасения погибающего котенка… Черт бы побрал всех кошек! Знать бы раньше – я бы даже не подошла к нему… Коварнее тварей я еще не встречала. И все-таки, кроме котенка, ничего так и не вспомнила. Вот, смерть близка, а вспомнить – нечего! Действительно, вся моя прошлая жизнь – тривиальна до тошноты. Так бы она и текла до немощной старости. Значит, я действительно умру молодой… Как все герои… Злые мысли придали мне бодрости, и я с удвоенной энергией поползла вперед, зажмурив глаза, чтобы не попадал песок. Ползла я долго и потеряла счет времени. Узкий ход, неизвестно кем проделанный в песчанике, сделав несколько поворотов, стал ощутимо понижаться. Запахло сыростью – может быть, уже близко та подземная река, о которой говорил Шпен? Похоже на то… А где же ловушка? И тут же я почувствовала, как что-то хлопнуло за моей спиной – своды тоннеля слегка содрогнулись, и где-то далеко под землей раздался гул. На загривок мне тут же изрядно насыпало песка и мелкой щебенки. Я осторожно попятилась, и точно – хвост мой уперся в перегородку. Все, путь назад отрезан. Теперь вперед, только вперед!.. Меня ждет слава и смерть. "Я птица слабая-я-я, мне тяжело-о-о лете-е-еть!" – завопила я во все горло, стараясь поддержать в себе воинственное настроение, но тут же закашлялась от песка, попавшего в пасть. Придется петь мысленно… А может, посочинять стихи? Я немного сочиняла стихи в молодости, хотя самокритично сознавала, что вряд ли добьюсь признания на этом поприще. Вот и сейчас ничего высокого на ум почему-то не шло… "Вот ползу я, ползу я… Похоронят меня, и никто не узнает…" Нет, слишком печально. Лучше так: "Я ползу к тебе с приветом… Рассказать, что солнце встало!" Эх… Вызванная сработавшей ловушкой подземная вибрация не давала мне покоя – неужели я своим хилым кошачьим тельцем действительно открыла какую-то дамбу? Через несколько десятков метров ход неожиданно расширился и я, наконец, смогла нормально встать на четыре лапы. Стало почему-то светло, и я увидела, что нахожусь в достаточно обширной пещере. Откуда этот странный свет? Я осторожно приблизилась к стене и потрогала ее лапой – она была словно покрыта зеленоватой светящейся пленкой. Похоже, это колонии микроорганизмов, живущих здесь с незапамятных времен. Пройдя немного вглубь пещеры, я услышала слабое журчание воды, и точно – прямо посередине, в каменном ложе, неторопливо бежала черная вода и скрывалась в широком отверстии в полу, на противоположном конце. Было довольно прохладно, но я бросилась пить – в горле у меня пересохло от треволнений. Здесь была своя, далекая от суетного мира жизнь, которая, похоже, не менялась тысячелетиями. Вода была очень холодной и вкусной, хотя и несколько затхлой. В полуметре от моего носа безмолвно проплыло несколько больших веретенообразных существ, тускло светящихся таким же зеленоватым светом. Они остановились и, как по команде, развернулись в мою сторону – я увидела, что на голове у них нет глаз, зато огромные трубчатые пасти были усеяны острыми зубами. Я в страхе отпрянула… Не дай Бог свалиться в реку! Интересно, сколько кошка сможет прожить без еды, но с водой? Человек, кажется, три дня. Думаю, что кошка не меньше недели… Может быть, за это время я смогу найти какой-нибудь выход? Блажен, кто верует… Облизнув морду, на которой еще чувствовался привкус чужой крови, я огляделась. Только теперь я увидела, что стою у подножия невысокого каменного постамента, грубо отесанного в форме прямоугольника. На нем стоял крупный глиняный сосуд с изображением кошачьей головы на боку. В глаза ее были вставлены два громадных рубина, которые тускло отсвечивали красным, придавая барельефу зловещий облик. Кошачье лицо плотоядно улыбалось губами, выкрашенными охристой краской, за тысячи лет не потерявшей своей яркости. Сам постамент был испещрен древними надписями, которые, возможно, рассказывали о том, что случится, если… Но мне неведом был этот язык, и я впервые пожалела о том, что не разбираюсь в тонкостях клинописи. Вот он, Сосуд Очищения, таящий в себе страшную опасность! Я молча смотрела на него, и меня охватывал то восторг, то ужас. Чьи руки создали его? Кто вдохнул в него Проклятье? Стоит мне вспрыгнуть на камень, столкнуть его вниз, и… Я присела и задумалась, нервно вылизывая лапу. Что чувствуют люди, получающие такую власть в свои руки? О, власть сладка! Наверное, это покруче, чем любовь – недаром же Герда так рвется к ней! Я обошла постамент, колотя себя хвостом по бокам. А может быть… Нет… Но все же… Не сделать ли маленькую гадость? Типа – помирать, так с музыкой! Хе-хе… Интересная, кстати, мысль. Собственно, что хорошего мне сделали люди? Да ничего. Как и я сама. "Я добрый, но добра не сделал никому…" – все мы одинаковы, хотя есть экземпляры похуже, есть получше… Если бы здесь была Шейла – она бы не колебалась ни секунды, несмотря на все эти россказни о непредсказуемых процессах. Может быть, человечество заслуженно понесет наказание? Сколько от него зла в этом мире, а сколько еще будет! Однако, никто из людей не предавал меня так, как это сделала Шейла… Возможно, просто еще не успели. Но меня родили люди. А мои друзья? Нет, рука не поднимется им навредить… Я буду любить их до конца своей жизни… А конец уже скоро. От этой мысли мне стало грустно, но настроена я была философски, как человек, который на что-то решился, а все остальное – несущественные мелочи. Одно лишь несовпадение настойчиво сверлило мой мозг… Шейла настаивала, чтобы я ни в коем случае не разбивала сосуд! Значит, она все-таки не хотела, чтобы люди превращались в кошек? Как же это понимать?! Что она – за человечество? Этого не может быть. А вдруг мне просто запудрили мозги, и дело вовсе не в сосуде, а тайный механизм сработал от ловушки, и вода уже начала превращаться в яд? Меня искусно заболтали, обвели вокруг пальца, а теперь я здесь, как последняя идиотка! Или, чтобы Проклятье осуществилось, эту фигню достаточно просто столкнуть в воду, а вовсе не надо разбивать? О-о-о, хитрая рыжая бестия! Может, лучше его вообще не трогать? Но тогда может найтись еще кто-то, кто доведет это дело до конца! Я ведь не знаю всех нюансов подлой Игры… Это большой риск – оставлять его на постаменте, словно искушая судьбу. "О Боже, помоги мне отыскать ответ, чтобы не совершить ошибки!" – молча взмолилась я, обратив усатую морду к каменному своду. Но Бог, по обыкновению, промолчал. Ладно, тогда я буду действовать по своему разумению. Не помню, сколько я предавалась невеселым размышлениям – в темноте время замедляется, и, кажется, прошла целая вечность. Подземный гул, наконец, прекратился, и наступила тишина. Я лежала на холодном каменном полу, положив голову на передние лапы, и любовалась зеленоватым сумраком подземелья. Вообще, здесь было неплохо. Прохладно, тихо, и есть время для раздумий. Кажется, тибетские монахи специально заточали себя в темницы, чтобы глубже познать сущность бытия… Или свою сущность? Но я любила солнце… Для чего существует каждый человек? Ведь должна быть цель, или мы все плодимся без цели? Вот я, например. Я не совершала зла в своей жизни, но в итоге все равно оказалась в камере смертников. Есть ли в этом мире справедливость? Значит, Шейла была права – человеческого Бога не существует. Полежав немного, я без особой надежды решила обойти пещеру. Интересно, кто все это тут сделал? Допустим, пещеру могли выдолбить рабы под руководством жрецов храма Бастет. Но кто проделал узкие проходы, куда не протиснется ни один человек? Кошки? Сомнительно… Может быть, кошки-рабы? Еще более сомнительно… Я на минуту представила себе Шейлу-невольницу. Скованная цепями, она передними лапами прорывает ход в никуда… Рядом крики кота-надсмотрщика, похотливо глядящего на изгибы рыжей спины, и щелканье бича. Бред кошачий… Нет, рабами могут быть только люди, таков уж их удел. А здесь чувствуется ирреальность – явная рука Богов! Запрыгнув на постамент со зловещим сосудом, я осмотрелась. Каменный желоб, уходивший в воду, был гладко отполирован и словно ждал, когда в него столкнут кувшин с головой ухмыляющейся кошки. Господи, только бы его не разбить! Но как это сделать? Я встала на задние лапы – сосуд был почти с меня ростом и, судя по всему, достаточно тяжел. Еще бы! Разве проклятье бывает легким?.. Блин, ну как же утопить его, не повредив при этом? Эх, если бы у меня были руки… Я б аккуратненько уложила его на бок, а потом скатила в воду… Будучи же кошкой, я могу только столкнуть его, а это означает, что он неминуемо разобьется и тогда… Что тогда? Ой, лучше не думать об этом… Решение пришло неожиданно, как и любое гениальное решение. Обнять его! И, в обнимку, съехать по желобу… Ура! Все так же стоя на задних лапах, я крепко обняла сосуд передними, внутренне перекрестилась и, перевернувшись на спину, съехала вниз и с жутким плеском врезалась в воду. От холода захватило дух, однако я мужественно не отпускала глиняные бока сосуда. Тяжелая ноша неумолимо потянула ко дну… Вода хлынула в уши, причинив мне ужасную боль, но я не отпускала кувшин, пока мои лапы не коснулись каменного дна. Уложив его на бок, я стремительно стала всплывать, чувствуя, что в легких уже не осталось воздуха… К счастью, кошки хорошо плавают, хотя терпеть не могут воду, и я надеялась на благополучный исход. Я достигла поверхности, и в этот момент ко мне подплыла одна из светящихся тварей, потом еще, и еще.. Господи, твою мать! Как же я могла про них забыть?! Чувствуя, что теперь уж точно пришел мой конец, я отчаянно заработала всеми четырьмя лапами и хвостом, стараясь подплыть к спасительному желобу. Однако, твари легко окружили меня и неподвижно повисли в воздухе, как рой рассерженных сторожевых шершней… "Кто ты такая и что делаешь в наших владениях?" – голос зазвучал ниоткуда, словно колокол, в моей голове. "Я – кошка, – мысленно ответила я, барахтаясь в холодной воде. – Кошка! – Это уже звучало, как пароль… – Я – та, кому поручено исполнение Проклятья Бастет. А вы кто, таинственные веретена? Пожалуйста, не причиняйте мне вреда – я здесь по воле предавшего меня существа! Дважды не наказывают за глупость…" "Не бойся нас, кошка, мы – хранители Сосуда. Мы живем здесь уже тысячи лет и ждем, когда хоть кто-нибудь из Верхнего мира, наконец, придет сюда! Тогда окончится наша бессмысленная служба, и мы сможем спокойно умереть…" "Простите меня, уважаемые твари, но я вас не совсем поняла! Почему бессмысленная?" "О, а ты разве еще не догадалась? Этот сосуд – абсолютно пустой! В нем нет ни Зла, ни Добра, ни Сущности, ни Смысла. Но он есть, и мы вынуждены охранять его до тех пор, пока здесь не появится Игрок, который выполнит свою миссию и освободит нас от тяжкого бессмертия!" "Что значит – пустой! – возмутилась я. – Там что, нет никакого Проклятья?" "Нет и не было. Это же просто шутка, Игра!" "Но кто придумал эту Игру?!" "А мы не знаем! Какой-то шутник, тот, что создал Эликсир. Может быть, это была игривая кошачья богиня? А, может быть, кто-то более серьезный… Но теперь сосуд оказался в воде, и мы свободны…" После этих слов они подтолкнули меня к берегу склизкими носами. Я с трудом вылезла на каменный пол и отдышалась. Оглянувшись, я увидела, что твари медленно растворяются в черной бездне… "Подождите!" – мысленно крикнула я, но от них остались одни зубастые улыбки, которые тоже вскоре растворились. Я почувствовала себя совершенно обалдевшей Алисой в Зазеркалье. Ничего не понимаю… Кому верить?.. И за что теперь погибать, если сосуд оказался пустым, как головка младенца? Нет! Не может все быть так бессмысленно! Но откуда этот подозрительный запах?! Неужели… Даже не отряхнувшись как следует, я вспрыгнула на постамент. Там, где прежде стоял сосуд, чернело небольшое отверстие, из которого явственно тянуло свежим воздухом и… Я с любопытством заглянула – сначала мне показалось, что у меня глюки, и даже зажмурилась… Но нет, ошибки быть не могло – постамент внутри был абсолютно пустой, и так же тускло освещался зеленоватыми микроорганизмами. Я спрыгнула туда – внутри лежали… Глиняные бутылочки, близнецы того, что я впервые увидела в доме Шейлы. Их было не меньше нескольких десятков, и они были аккуратно уложены друг на друга, как маленькие снаряды, ожидая своей участи. Эликсир! Для какой цели он хранился здесь? Кого ожидал столько веков? Неужели меня?.. Теперь у меня был шикарный выбор – умереть человеком или кошкой! Проклятая Игра… Я ухмыльнулась. О, этот знакомый запах травы! Одна из бутылочек была расколота… Но куда же подевалось ее содержимое? А запах, кажется, совсем свежий! Легкий укол страха заставил меня оглядеться… Но здесь же никого не может быть, кроме меня! Вероятно, бутылочка свалилась с верхнего ряда от сильного подземного толчка, когда сработала ловушка, а Эликсир довольно быстро испаряется. Я настороженно задвигала носом, робко обходя бутылочки. И тут же снова почувствовала ток воздуха – за рядами сосудов виднелась узкая черная дыра… Не может быть!.. Из тайника есть другой выход! Видимо, никто из абиссинок не знал этого. Я даже подпрыгнула, сделав свое открытие. Неужели там действительно спасение? Скорее вперед! Но сначала надо влить в себя Эликсира, и побольше. Чтоб не выросло хвоста, как у Машки… Машка, Машка!.. Прости меня, это по моей вине ты сейчас в больнице, в окружении светил науки, которые задумчиво чешут лысины, пялясь на рентгеновские снимки твоей шикарной задницы… И думаешь – ну где эта сволочь, кайфует в Париже, предаваясь разврату души и желудка. Если бы ты только знала!.. Однако тут же я задумалась: а если ход слишком длинный, и я начну превращаться прямо в нем?! Боже мой… Меня же раздавит прямо в тоннеле… Нет, столь мучительного конца я себе не желала. Хотя, с другой стороны, я же только что приготовилась честно умереть. Но когда появляется надежда – умирать уже совсем не хочется, а скорее даже наоборот… Есть еще вариант – ничего не пить и рвануть вперед. Тогда я навсегда останусь кошкой… Нет уж, фиг! Тогда выход у меня один – пить Эликсир и ползти вперед настолько быстро, насколько это возможно. Навстречу неизвестности. Пять Я запрыгнула на бутылочки и свернула одну из них лапой. Упав с глухим стуком, глиняная оболочка легко разлетелась на несколько крупных осколков, и знакомая густая жидкость растеклась по камню. Не мешкая, я стала вылизывать ее, дрожа от возбуждения. Через несколько минут все было кончено. Бросив прощальный взгляд на оставшийся Эликсир, я полезла в проход, утопая брюхом в песке, который успел за долгое время осыпаться со стен. Живительный ток воздуха, который усиливался с каждой минутой, придавал мне сил, хотя ползти было довольно тяжело, ибо тоннель через пару десятков метров начал круто подниматься вверх. Я ползла и думала о мести. Так обмануть! Когда я превращусь в человека, у меня будет море шансов найти и наказать эту рыжую гадину. Если раньше душевных сил не хватило бы на месть, то теперь я точно убью ее – столько перетерпеть из-за какого-то пустого горшка! Вряд ли она далеко – кругом безводная пустыня, и ни одна кошка не уйдет от воды… О, только бы мне доползти! И тут, словно в ответ моим мыслям, впереди неожиданно появился свет. Я на мгновенье зажмурилась… Все, это выход на свободу! Так быстро?.. Оставшиеся несколько метров я ползла, извиваясь, как змея, словно за мной гнались все черти ада, и в изнеможении вывалилась на поверхность… Свежий воздух вошел в мои легкие, как стакан пива в алчущую заутреннюю глотку… Итак, что мы имеем? Я обманула глупых кошек, избежала смерти, утопила пустой кувшин. Я на свободе – значит, я выиграла эту Игру? Осталось дождаться Превращения, забрать сумку Герды, и… Правда, что-то подозрительно легко Игра меня отпустила. Но, в конце концов, должно быть хоть что-то хорошее в этой жизни! Несколько раз встряхнув мокрой шкурой, я перелезла через большой камень, маскировавший отверстие, и не спеша огляделась. Выход из пещеры находился на вершине высокого, порядка двадцати метров, обрыва. На дне старого речного ложа, неряшливо прикрытые тентом, стояли контейнеры, по всей видимости, принадлежавшие археологам. Один из них был открыт, и на песке лежало несколько лопат, лом и еще какие-то инструменты. Над песками разгорался рассвет. Прямо передо мной, на фоне восходящего солнца, я разглядела силуэт кошки. Сердце мое дрогнуло – это была Шейла. Она сидела на самом краю обрыва, спиной ко мне. Кошка глядела на рассвет, слегка наклонив голову и слушая шорох песка, которым шаловливо играл утренний ветер. Поэтому она не услышала моих торопливых лап. На ловца и зверь бежит! Теперь ей не уйти от возмездия – в ушах моих зашумело от безумной крови, и я бросилась на кошку отточенным прыжком. Шейла обернулась, но было поздно – я с разгону налетела на нее, ослепленная яростью. – Что, не ждала? Получай, предательница! – заорала я. – Это тебе за все! Рыжая, не устояв против моего удара, полетела на дно обрыва. Она не успела извернуться, как это делают все кошки, и я с наслаждением увидела, как она шмякнулась башкой о железный угол одного контейнеров и затихла на песке рядом с ним. Все произошло в две секунды… Наконец-то! Счет оплачен! Если у меня и был в душе Бог, то в этот момент он должен был умереть. Я ведь нарушила одну из заповедей – не убий! Но нет, невозможно прожить в этом мире, никого не убив. Я немного подождала, думая, что хитрая кошара прикидывается, но она лежала без движения. Осторожно спустившись к поверженной противнице, которую я ненавидела сейчас больше всех на свете, я заглянула ей в глаза. Мне хотелось хоть напоследок увидеть в них отчаянье, хотя я знала, что такие не раскаиваются… Шейла была жива, бока ее тяжело вздымались. На голове ее я увидела большую рану, из которой непрерывно сочилась кровь, исчезая в песке. Она с ужасом глядела на меня. И хотя боль скрутила все ее тело, гордая кошка не издавала ни звука. – Дура… – прохрипела она, увидев меня. Глаза ее начала подергивать пленка, из угла пасти показалась кровавая пена. – Я ведь ждала тебя тут… Я же знала… О выходе из тайника… – Я больше не верю ни единому твоему слову! – завопила я. – Ты всегда ненавидела людей, и подставила меня! Теперь твое место в аду! – Не-е-ет… – Шейла с трудом открывала рот, дыхание ее стало хриплым и прерывистым, – все кошки попадают в рай… – тут она попыталась улыбнуться, но только оскалила зубы в гримасе боли. – Тот вход был ловушкой! Я их заманила туда… А ты открыла подземный шлюз… И их всех смыло потоком, они не успели спастись. Я ведь знала, что ты найдешь Эликсир, когда разделаешься с Сосудом… Я насторожилась, глядя на нее: – Но подводные твари сказали мне, что сосуд совершенно пустой! А я из-за всего этого чуть не лишилась жизни! – Глупая женщина… Они обманули тебя… Наверное, это тоже часть Игры… – Но для чего им было обманывать меня? – Для того, чтобы доказать слабость человеческой натуры. Для того, чтобы ты впала в ярость и совершила Зло. И ты его совершила… Теперь ты довольна, правда? – Шейла! – я с тревогой посмотрела на нее, – Так значит, суть Проклятья – это Империя кошек? И ты знала это? – Да… – Ты опять лжешь! Какой смысл тебе защищать людей? – Потому что я – человек… – Ты?! – у меня отвисла челюсть. – Я… – рыжая опять попыталась растянуть пасть в улыбке, – всю свою кошачью биографию и прочее я выдумала. – Но для чего?! – А просто так… чтоб скучно не было. Ведь ты же искала лекарство от скуки, не правда ли? Я вообще – большая фантазерка… И еще мне было важно убедить тебя и всех, что я кошка. Иначе бы я не нашла общего языка с Гердой. – Но глаза… – Это всего лишь контактные линзы. Я – ученый, кандидат наук… Была… – А разные паспорта? Ты их что, украла? – Нет, они настоящие. Я на самом деле – жена того самого директора. Я стянула у него документы… Он еще не знает, наверное… – Но это безумие – все, о чем ты сейчас говоришь! Шейла, ты в своем уме? – Я не Шейла… Меня зовут Ирина… Я в своем уме, просто в какой-то момент мне стало скучно жить, а тут друзья, археологи из Германии, прислали эти глиняные дощечки… Из них я все и узнала. Действовать надо было быстро, и мне нужен был помощник. Но ты разрушила стройный план, и все пошло не так… – Не может быть… А дом? Тот, что сгорел? – Его купил муж по моей просьбе… Для антуража. А вот откуда появились мыши – я не знаю… – Но зачем тебе понадобилась я? Поехала бы и сама все сделала! – Я не могла сама. Мне нужен был материал… – Какой еще материал? – глаза мои округлились. – Я писала докторскую на тему поведения человека в экстремальных условиях… Я психолог, Марфа… – Господи Иисусе! Почему ты ничего мне не рассказала?! – Ну, это было бы СОВСЕМ НЕИНТЕРЕСНО… Я открыла было рот, но неожиданно она закричала: – Марфа, помоги же, мне больно! Ну, пожалуйста! Агония стала крутить ее тело, и я испуганно попыталась прижать ее к земле, однако тщетно. Несчастная кошка отчаянно сопротивлялась смерти, но удар оказался слишком жестоким. Сломанная шея не давала ей приподняться; она беспомощно лежала на песке, подергивая лапами, и ее огромные желтые глаза, мутные, но наполненные болью и отчаяньем, посмотрели прямо в мои: – Марфа… – еле слышно произнесла она… – я ведь выпила Эликсир. Уже сейчас я… – Так это ты?! – я вспомнила про разбитую бутылочку в пещере и тут с ужасом увидела, что кошка действительно начнет Превращаться. Впервые это происходило у меня прямо на глазах… – Ирка-а-а! – заорала я так, что, казалось, с небес должно было упасть только что взошедшее солнце… – Не умирай, пожалуйста! О-о-о, я же ничего не знала. Я не знала! Я идиотка, прости меня, прости!.. – Тебя Бог простит… – прошептала она. – Мне конец: все должно было быть не так… Мы должны были завтра вернуться вместе, муж встречает в аэропорту… Потом – ресторан, мое признание, аплодисменты. Не сожалей обо мне, я сама виновата – пошла по тонкой веточке и затянула тебя… Забыла, что нельзя искушать человека. Это самый большой риск в жизни! Но рискующие – не скучают… Туловище ее сделалось аморфным и начало вытягиваться, словно в фильме ужасов. Сначала появились руки, плечи… Но лицо еще оставалось кошачьим, покрытым короткой рыжей подпушью, отчего она стала похожа на статуэтку богини, женщины-кошки, которая стояла на ее столе. Затем стало быстро меняться лицо – нос, губы; глаза сделались совершенно человеческими, и я вдруг увидела в них свет и ясность, пробивающиеся сквозь тупую завесу боли. На мгновение она посмотрела на меня совершенно сознательно – глаза ее были почему-то не желтыми, а серыми… Как у меня… И тут я со страхом увидела, что она превращается… в меня! Это умирало мое лицо, это мои глаза с мольбой смотрели на меня! Господи, помоги мне! Через несколько минут она окончательно превратилась в меня. Чудовищной насмешкой выглядела ее одежда – строгий деловой костюм, в котором я обычно ездила в офис. Шерстяной черный пиджак, купленный мною год назад в Амстердаме, белая блузка, темно-серая строгая юбка, туфли на высоких каблуках… Она лежала на песке, неловко подогнув ноги, и словно стеснялась своего нелепого положения… Игра явно глумилась надо мной, словно показывая, что я еще не выиграла ее. У меня закружилась голова. – Ирочка! – в ужасе зашептала я, подползя с самому ее лицу. – Нет, этого просто не может быть… Не умирай! У нас же остались деньги… Я сейчас Превращусь… И увезу тебя в Каир, в больницу, только потерпи немного! Все будет хорошо, ведь это всего лишь Игра! Она попыталась улыбнуться мне и протянула руку, мою руку, и нежно погладила меня по спине, как я гладила своего кота… Но через секунду тело ее выгнулось, будто в жестоком припадке эпилепсии, и она закричала… Это был наполовину человеческий, наполовину звериный крик боли, от которого шерсть у меня встала дыбом… Больше я не смогла этого вынести и потеряла сознание… Утро выхватило меня, лежащую на песке. На мне был надет длинный идиотский халат небесноголубого цвета, расшитый драконами, и кожаные сандалии. Было совсем не жарко, и все мое тело покрылось мурашками. Я лежала и смотрела в небо, словно пытаясь отыскать там ответы на свои вопросы. Но тот иррациональный мир, в который я попала, не мог мне ни на что ответить… К счастью, моя память напомнила мне, что в полдень должен был подойти катер – надо успеть вернуться на берег и найти сумку с документами. Нужно спешить. Я с улыбкой посмотрела на Шейлу. Я спокойно лежала рядом с собой, словно прилегла отдохнуть перед важным совещанием. Глаза мои были закрыты, лицо умиротворено; в его чертах уже не было и следа от той ужасной боли, которую мне довелось испытать. Утренний ветер слегка шевелил мои русые волосы, легко касался шеи, век и убегал дальше, игриво шурша песком… Если бы не запекшаяся струйка крови в уголке рта, можно было подумать, что я просто вздремнула. Нет, стоп. Это не я, это она… Она была ученым и моей лучшей подругой! Я осторожно начала раздевать ее. Мне нужна была одежда, в которой я бы могла, не привлекая излишнего внимания, доехать до города. Еще одно издевательство проклятой Игры… Снимая с нее одежду, я рыдала, как безумная, потому что на ее коже были такие же родинки, как у меня… Но она была неодушевленной – холодной и тяжелой… Не так-то легко похоронить взрослого человека в песке. Особенно тяжело хоронить себя. Последний раз я взглянула на свое мертвое лицо – на нем лежала печать предсмертных страданий, но мне повезло – я умерла молодой… Нет, нет! Не я… Не хватало только напоследок сойти с ума! Потом я плотно завернула Шейлу в свой халат, и она стала похожа на мумию большой кошки. Господи, а куда же попадет ее душа? Дважды Превращенная – она уже и не кошка, и не человек… Кто из Богов небесных примет ее свои объятья? А была ли Шейла человеком? Может, это Бастет наказала ее за клятвопреступление, а значит, она была кошкой… И напоследок опять подшутила надо мной… Чтоб мне не было скучно. И, может быть, идиотский сосуд действительно был пустым! Но я никогда уже об этом не узнаю… Три часа я, совершенно голая, обливаясь потом и ежеминутно в страхе оглядываясь, пыталась выкопать яму валявшейся рядом лопатой. Песок настойчиво осыпался в могилу, и, казалось, этому не будет конца… Несколько раз я опускала руки, однако боль и чувство долга придали мне сил, и в конце концов я победила песок. Сумки в пальмовых зарослях остались нетронутыми. Я схватила кожаный рюкзачок Герды – собственно, в прошлой жизни это был мой рюкзачок – и с облегчением обнаружила, что все мои документы в порядке. Остальные паспорта и все оставшиеся чужие вещи, включая алебастровую вазочку, я утопила. Затем, наскоро ополоснувшись в прохладном Ниле, оделась, и вовремя – глухо урча, к берегу уже подходил вчерашний катерок. Капитан издали помахал мне рукой, и мне с трудом далась спасительная улыбка Пиноккио… Я села рядом с кормой и тупо глядела на убегающую воду. Бойкий мальчишка, помощник капитана, принес мне стакан сока – я с истово осушила его, словно это был не сок, а святая вода. В кармашке рюкзачка лежало зеркальце – после некоторых колебаний я решилась взглянуть на себя… В кого же Игра превратила меня? Может быть, в Шейлу?.. Из зазеркалья на меня смотрела я, но почти совсем седая, с морщинами под глазами и вокруг рта. Что ж, когда я вернусь домой, придется заняться этим… Хотя, несомненно, я теперь выгляжу гораздо солиднее – может, оно и к лучшему? Испуганного Шпенделя мне принесли археологи, когда я уже забиралась на катер по шаткому трапу. Один из них спросил на ломаном английском, не могу ли я его забрать с собой в Каир – кота наверняка потеряли туристы, которые приезжали сюда вчера… А в их компании у двоих аллергия на шерсть и к тому же экспедиция временно сворачивается в связи с неожиданным затоплением оборудования для раскопок. Я выразила им свое соболезнование и взглянула на кота. Шпендель с ужасом смотрел на меня, поджав обрубок хвоста. Однако, неожиданно для всех, в том числе и для самой себя, я согласилась забрать его. Хотя, признаться, я не особенно люблю кошек… |
||
|