"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Дифтерит (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Ульян Иваныч издали сообразил, что получены какие-то печальные
известия, и, судя по тому, как дрожали руки брата, как он сначала побледнел,
потом покраснел до синевы, подумал, что сейчас с ним будет удар.
Ему представилось, как массивное тело грохнется об пол, заденет и
свалит тяжелое кресло, пошатнется стол, так что с него свалятся греческие
вазы с пучками ковыля, и как нужно будет броситься за холодной водой и потом
ехать за доктором.
Но удара не было.
Напротив, Модест Гаврилович странно спокойно опустился в кресло и
позвонил. И только когда вошла на звонок, тихо шмурыгая котами, старая
Федосья, следом за ней решился войти и Ульян Иваныч.
- Ты, Федосья... вот что... Там скажи, чтоб запрягли буланых в парные
сани, - сказал Модест Гаврилович, не глядя на старуху.
Голос у него стал срывающийся и глухой, похожий на стук железного
противня в печке.
- Так-с... А куды поедете, барин? - спросила старуха.
- Это уж не твое дело, - ответил Модест Гаврилович и бросил письмо
брату.
Тот пробежал его глазами и похолодел.


VII

Через полчаса пара золотистых буланых в английских шорах плыла между
белеющими в сумерках сугробами снега. Иссиня-серые и мягкие на вид, эти
сугробы любопытно придвинулись к самой дороге и жадно смотрели на нее из-за
тонких черных вешек, дул холодный ветер и слизывал с их затылков тонкую
чешую.
Медвежья полость саней тяжело легла на худые колена Ульяна Иваныча, а
около него, закутанного в башлык, тяжелой массой сидел в щегольском меховом
пальто с приподнятым воротником Модест Гаврилович и в вытянутых руках держал
вожжи.
Кучера не было.
Уши буланых, тонкие и острые, четырьмя треугольниками темнели на
мглистом небе. Сильные и гордые, отстоявшиеся на конюшне и теперь
обрадованные свежим воздухом, холодным ветром и скрипучим снегом, резвые
жеребцы бежали широкой, красивой и мерной рысью. Колокольчик звякал
отрывисто и глухо, точно каждый раз прикусывал себе язык.
Ульян Иваныч сидел и не спрашивал, куда и зачем они едут. Насколько он
мог различить в сумерках, он узнавал ту самую дорогу, по которой ехал четыре
дня тому назад со станции. Сперва перед ним задрожали во мгле пучками тонких
повисших веток дуплистые ветлы; потом замаячила вправо сизая опушка леса,
потом копыта застучали по мосту, перекинутому через ров; потом мелькнул
пестрый верстовой столб на шоссе.
Когда зажелтели впереди огоньки станции и уныло загудел где-то товарный
поезд, Ульян Иваныч сразу настроился на дорожный лад и уже хотел было
окончательно выпросить взаймы десять рублей и уехать; но Модест Гаврилович
вдруг повернул вправо, на другую дорогу.
Вправо была больница, двухэтажное деревянное здание, наверху которого
помещались палаты, а внизу амбулаторная и квартира Ивана Степаныча.