"Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Убийство (Стихотворение в прозе)" - читать интересную книгу автора

- Убить Барона! Сейчас же убить, без разговоров! - Отец не любил
говорить, и у него навсегда осталось это присловье "без разговоров".
Ольга Александровна помнила, как старик сидел на кухне, где ему
промывали и перевязывали укус на руке, помнила его хныкающий голос и пухлый
нос с синими и красными жилками.
Его одели в старый отцовский военный сюртук, и он стал похож на
полицейского. Потом он пил чай, выпячивая толстую нижнюю губу, потом прятал
в грязный кожаный кошель данные ему отцом деньги...
А в это время Барона увел за город Пимен, и с ним пошел Саша. Барон
шел, виновато опустив голову, а у Пимена на плече, как ружье с тремя
штыками, лежали вилы-тройчатки; зубья этих вил были такие черные и зловещие,
точно грозили небу.
Была осень, дул холодный ветер, но Саша был в одной гимназической
блузе, а на Пимене болтался широкий зеленоватый пиджак и на сапоги
спускались плисовые шаровары.
Вечером они сидели за круглым столом, покрытым белой клеенкой,
запачканной чернилами и изрезанной по краям перочинным ножом. Отец писал
письма, она читала длинную сказку, где был и темный лес, и старуха, и как из
трубы вился дым, и все это было таинственно и страшно; Саша учил грамматику.
Лицо у Саши было совсем белое, как абажур лампы, и весь он, тонкий и
белый, был как ангел. От глаз его вниз шли плохо стертые темные полоски.
Когда он пришел с Пименом, но уже без Барона, он ничего не сказал ей, прошел
в детскую, взял книгу и сел за стол; и только со двора слышала она, как отец
спросил Пимена:
- Убил?
- Убил, - коротко ответил Пимен.
И ей что-то подкатило к горлу, и она тихо заплакала в углу.
Скрипело перо отца, и, как всегда, одинаковое, точно давно окаменелое,
было лицо у него с морщинами на лбу, густыми усами, теряющимися в длинной
бороде, золотыми очками на глазах.
Чуть слышно где-то далеко за окнами дул ветер, и в гостиной незаметно
тикали часы.
Стояла строгая тишина, точно что-то насупилось и притаилось, из-за
черных больших строчек сказки подымался беззвучный лес, и беззвучный дым шел
из трубы одинокой избушки, когда вдруг, как гром, ударился около высокий
испуганный голос Саши:
- А он поднял голову и смо-о-трит!..
Взглянули на Сашу: лицо было, как мел, огромные серые глаза застыли,
обхватив отца, и только пальцы рук мелко дрожали, как огонь свечки.
И поняли, что он говорит о Бароне; но когда поднялись и подошли к нему,
он забился и зарыдал, как исступленный.
Отец взял его на руки и отнес в постель. В постели он бредил и метался,
весь точно сквозной, прозрачный, с огромными окнами сухих глаз, и раздирающе
кричал:
- Не надо! Голубчик, Пимен, не надо!
Это была беспокойная ночь. А на другой день Пимен рассказал отцу, как
убивали Барона.
Его вывели в поле, отвели подальше к сорным ямам, где рос колючий
бурьян и свободно дул холодный ветер. Он шел тихо, точно о чем-то думал, и,
зайдя сзади, быстро и сильно Пимен ударил его по голове. Барон взвизгнул и