"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу авторанепонятно для какой надобности. Да и наши половины могли проснуться в купе и
удивиться нашему одновременному отсутствию. - Прошу,-с нервной усмешкой пригласил я ее и жестом показал, что лучшая поза для нее - сесть верхом на мои бедра лицом ко мне и попытаться при этом не промахнуться, чтоб все вошло, куда надо. - Пошляк! - с откровенным презрением сказала она.- Вам только одного и надо. Все вы одинаковы, И, брезгливо сморщив носик, села ко мне на колени и, как гайка на винт, плотно навинтилась на мой член. И так страстно взвыла, запрыгала на мне, что я, испугавшись не на шутку, что ее темпераментный вой слышен во всем вагоне и даже за его стенами, ничего лучшего не смог придумать, как. нажать ногой на педаль, надеясь, что шум падающей в унитаз воды заглушит остальные звуки. Что еще к этому добавить? Мы вернулись в купе незамеченными, и оба молча легли каждый на свое место. Ее твердокаменный супруг по-прежнему храпел на расстоянии протянутой руки от меня. Внизу тревожно, но не просыпаясь, что-то бормотала во сне моя жена, ногами прикрывая сына от возможного падения с полки. И я уснул, беззвучно хихикая. Как она провела остаток ночи, не знаю. Да и не интересовался. Назавтра она снова приняла свой обычный неприступный вид, словно затянулась в мундир. Моя жена разговаривала с ней "через тряпочку", сама становясь кроткой в ее присутствии. А ее муж безотрывно читал свежий номер "Правды", купленный в Ростове, где мы простояли полчаса, и робко поглядывал на жену. Я же весь день провел в коридоре, глядя в окно на пробегающий пейзаж и показывая язык всему свету. Предстояла еще одна ночь в дороге, и я с - Искать логику в женском поведении равносильно тому, что пытаться найти иголку в стоге сена. Бессмысленное и пустое занятие,- сказал Астахов. - Вот я вам сейчас задам задачку... по психологии женской... да и по логике дамского поведения... а вы, опытные мужички, профессора по этой части, пытайтесь разгадать, найти удовлетворительное объяснение уже непостижимым выкрутасам бабьей психики, - пообещал Зуев. - В твоей истории с вагонной спутницей, - сказал Лунин,- при всей пикантности ситуации и таком неожиданном эффектном финале я все же ничего загадочного не нахожу. Ради Бога, не подумай, что я хочу умалить твои достоинства, как рассказчика, - Боже упаси,- слушать тебя было для меня наслаждением. Но возьмем голые факты, так сказать, обнаженную канву этой... я повторяю, прелестнейшей истории и совершим простейший анализ... Что же мы обнаруживаем? Сексуальную и похотливую самочку, вынужденную по различным причинам и, в первую очередь, из-за среды... ханжеской и демонстративно высокоморальной... подавлять в себе кипящую лаву под личиной ультраскромности. Отсюда ее подчеркнутое поведение классной дамы, суровой монашки. Строгая оболочка, в которую, как в корсет, затянут и сдавлен бушующий пламень неутоле'нного секса, тонка и хрупка, как ломкая корочка земной коры на расплавленной магме. И вот она встретила тебя, и глаз жеребячий, которым ты ее обозрел, и легкая твоя скабрезность, пущенная, как пробный шар, разнесли эту корку и вызвали к жизни подлинную натуру этой сочной и алчной бабищи. Какая смелость проявлена... Даже удаль... Никакой оглядки на возможные последствия. Вулкан похоти повел ее, как сомнамбулу... |
|
|