"Эфраим Севелла. Мужской разговор в русской бане" - читать интересную книгу авторазапереть двери, зарыться в постель и уснуть. Но стоило мне повернуть ключ в
замке, как снаружи, из коридора, раздался стук в дверь и голос Пулькина: - Я весь день ждал вас. Откройте, пожалуйста. Мне необходимо с вами поговорить. Пулькин вошел ко мне, подергивая плечами, словно от холода, хотя было очень жарко и в комнате стояла духота. Он напоминал взъерошенного воробья, и лицо его приобрело нездоровый землистый цвет. - Вам нельзя пить, - посочувствовал я, запирая дверь на замок. - Мне нельзя пить, - согласился он, тяжело опустившись в кресло, и сухими, костлявыми пальцами стал протирать глаза с такой силой, словно хотел вдавить их под череп.- Со мной случилась беда. Я влип в гадкую историю. Сердце мое учащенно забилось. Я сразу догадался, что с Пулькиным проделали нечто гнусное в доме министра, где он оставался ночевать. - Я могу вам доверять? - спросил Пулькин, уставившись на меня опустошенным и отчаянным взглядом.- Вы мне кажетесь порядочным человеком. Я нуждаюсь в совете и рассчитываю на вас. - Говорите, - сказал я. - Со мной можете быть от-кровенны. Мы - друзья по несчастью. Я тоже оказался под ударом. - Хорошо, вы мне расскажете потом. Сперва я вам изложу, что со мной приключилось. Я буквально схожу с ума. Вот что Пулькин мне рассказал. - Вы, должно быть, видели, как меня в одежде уложили на кровать в спальне министра. Я мельком . запомнил, что был одет... и балдахин над кроватью. Это была супружеская кровать, и ничего удивительного в том, что памяти. А проснулся раздетым, укрытым чистой простыней, голова покоится на мягкой подушке. Одним словом, я провел ночь в другой комнате на диване. Проснулся я от того, что чья-то рука шарила под простыней и, добравшись до моего, извините за выражение, члена, стала ласково и нежно поглаживать его. Я открыл глаза и увидел... вы, конечно, догадываетесь... Зейнаб... то есть Зою... жену нашего уважаемого министра. Она стояла, склонившись надо мной, абсолютно нагая... голая.., потому что прозрачная, как кисея, розовая накидка ровным счетом ничего не прикрывала. Она была красива какой-то дьявольской, соблазнительной красотой. Волосы, как вороново крыло, черные с синим отливом, распущены по плечам, как грива дикого и прекрасного коня. Эти зеленые и... тоже дикие глаза. Две груди висели надо мной. Я видел ее круглый, как восточная чаша, живот и соблазнительный уголок волос чуть пониже. Я обомлел и буквально потерял дар речи. Смею доложить вам, я никогда не был дамским угодником и всю жизнь, не считая войны, когда у меня, как и у всех офицеров, случались интимные и быстро проходящие связи с малознакомыми женщинами, я прожил со своей женой и был ей верен. Я неопытен с женщинами, да еще с красивыми, и, откровенно говоря, всегда их побаивался и старался держаться подальше. В такой ситуации я был впервые. Она, бестия, соблазнительная до невозможности, смотрит мне в глаза и будто привораживает... как удав кролика. А ручкой все поглаживает, и я чувствую, как под ее теплой ладошкой возбудился до предела. Мне ее захотелось мучительно... как будто от этого зависела моя дальнейшая жизнь. |
|
|