"Лоран Сексик. Дурные мысли " - читать интересную книгу автора

На следующую ночь, уже под утро, отец разбудил меня, ласково проведя
рукою по лбу. Час пробил.
- Натан, вставай!
Я забился поглубже под одеяло.
- Ты написал письмо? - сдавленным голосом спросила мама.
- Запечатал. Лежит на столе.
- Ты уверен, что иного выхода нет?
Отец долго молчал, а потом снова потормошил меня, повторяя:
- Натан, вставай!

Меня одели как можно теплее. Дали тысячу советов и наставлений.
Приготовили тяжелую сумку, набитую едой. На столе разложили большую карту,
на которой черной линией был прочерчен маршрут, а красные крестики отмечали
этапы пути. "Здесь, - объяснял отец, - тебе нужно будет нанять извозчика...
Тут ты сядешь на поезд... Потом пойдешь пешком вот сюда... Ты уж прости,
денег у нас маловато". Мне предстояло пересечь пол-Европы. А ведь еще вчера
мама вздрагивала при мысли, что мне нужно перейти главную улицу.
Папа дал мне список людей, у которых я могу остановиться. Здесь меня
примет дядя Боргтен. Там мне предоставит кров кузен Минх. На одной из
остановок мне не к кому было обратиться, и отец гордо сказал: "Я уверен, ты
сам со всем справишься!" Мама сразу же отчетливо представила, как меня
пожирает стая свирепых волков.
Название города Вены на карте было обведено большим красным кружком.
- Твой путь ведет сюда, - сказал папа. Он взял маму за руку и
прошептал:
- Так нужно. Для него, для нас...
Мама зарыдала еще пуще.
- Адрес написан на этом конверте, - продолжал он. - Берггассе, 19;
насколько я знаю, очень красивый дом. Отдай это письмо тете Марте - это
двоюродная сестра мамы, добрая женщина, она тебя примет, как родного. Про ее
супруга говорят, что он суров, но справедлив. Это знаменитый и всеми
уважаемый ученый. Не вздумай вести себя с ним, как с Гломиком Всезнайкой.
Он - единственный во всем мире, кто может тебя излечить. Делай все, что тебе
скажут. Старайся сосредоточиться. Будь терпелив. И когда он тебе поможет, ты
сможешь вернуться к нам - исцеленным.
- Аминь, - едва слышно прошептала мама.

Потом были еще объятия на пороге дома, причитания, молитвы, потоки
слез, немножко улыбок. Я уходил, возвращался, уходил снова.
Мама умоляла папу не отпускать меня. Но время поджимало. Мне нужно было
уйти из дому до восхода солнца. А туман мало-помалу рассеивался. Последние
объятия - и я шагнул в снег за порогом. Но папа догнал меня. И в первый и
последний раз услышал я от него: "Я тебя люблю!" - тихий выдох, растаявший в
воздухе.

Я хорошо помню, как шел по местечку, кутаясь в пальто, как стыли руки в
шерстяных перчатках, как замерзали слезы на холодных щеках. Кое-где уже шел
дым из труб. В окнах загорались, огоньки свечей. Хныкали младенцы. Где-то
хлопнула открывшаяся дверь. Кто-то темным силуэтом прошел мимо. "Главное, не