"Михаил Шабалин. И звуки, и краски" - читать интересную книгу автора

"Но, но... Вейя!", в таком случае, попадет в сокровищницу человеческой
культуры!
Зал стыдливо охнул. Среди пропагандистов, слушавших Денко, было много
девушек с фабрик и заводов, приглашенных в университет ("Корни народа - там
где руками"...). Судя по единодушной и достаточно сильной реакции, все резко
осуждали прочитанное.
- Как господа из "Экологии" прикажут сохранять столь славное культурное
наследие? Может, под стекло в музее выставить? Или переиздавать его время от
времени? Преступна и глупа идея, как видим... Но и это - только цветочки...
Денко трагично кивнул головой и опустил глаза (поза "Тяжкие думы о
блудном сыне"). Выждав паузу, он вскричал:
- А храмы Гу - это как? Это тоже создано людьми. Вправе ли мы с вами
примириться с людьми, которые не разделяют нашей с вами веры во
всемогущество разумного человека. Господа из "Экологии" активно
пропагандируют примиренчество и всепрощенчество! Как приятно, наверное, быть
добреньким за чужой счет? А они стонущую деревню спросили? А они черных от
мазута нас спросили, хотим ли мы всем прощать?
Зал яростно гудел. Он не хотел прощать всем и все.
- Так слушайте же главную идею этих господ! Слушайте и забывайте!
Потому что даже держать это в голове святотатство - преступление перед
памятью Великих Старцев, все сделавших для нас с вами, для того, чтобы мы
могли стать равными!
Голос Денко грохотал. Глаза его пылали.
- Оказывается... оказывается, и общество в своем развитии должно быть
также избавлено от созидающих действий! Я надеюсь вы понимаете, что это
значит? Долой Режим, да здравствует стихия! - вот что это значит! Половина
планеты - миллионы удоков стонут под игом стихии, раздавленные, обесчещенные
ею, а господам из "Экологии" захотелось вернуть ее нам! Наверное, господам
из "Экологии" захочется вернуть нам...- Некоторое время Денко колебался
совершенно искренне, потому что слово, которое он должен был, исходя из
всего течения спектакля произнести, было запрещено к употреблению в
публичных выступлениях.
- Может, господам захочется вернуть нам... деньги?
Последнее слово Денко произнес свистящим шепотом. Рев зала был ему
ответом. В едином порыве люди вскакивали с мест и выбросив вверх сжатые
кулаки, принялись скандировать: "Смерть противникам Режима!"
За кулисами к Денко медленно подошел Рытко Рун - функционер второй
ступени - и молча протянул желтую карточку.
Он ожидал всего. Понимал, что выступление удалось, мог ожидать, что ему
предложат более высокую должность в отделе... Но такое... Призвав на помощь
все свое самообладание, Денко по принятой форме поблагодарил старшего
товарища (теперь уже - равного!) за оказанное доверие и честь. Лицо Дана
выражало редчайшее сочетание благодарности и собственного достоинства.

* * *

В тишине звенели мухи. Курс изнывал. Наполовину лысый, наполовину
выбритый ветеран с целым пучком разноцветных нитей на плече - около двух
десятков наград за безупречную службу - читал очерки из Жизни Великих
Старцев. За страсть к цифрам ветеран получил прозвище "Арифмометр". Вся