"Игорь Шафаревич. Две дороги - к одному обрыву" - читать интересную книгу автора

сына, а для этого убивают новорожденных девочек (чему идет навстречу и
закон, считающий уголовным преступлением лишь убийство ребенка, прожившего
уже три дня). В результате в этом году власти согласились на смягчение:
разрешено иметь второго ребенка, если первый - девочка. Такого, кажется,
история еще не знала! И я никогда не слышал, чтобы это беспрецедентное
вмешательство в самую интимную сторону человеческой жизни трактовалось как
нарушение прав человека. То же относится к слухам о китайской политике
стерилизации в Тибете, которые без особых комментариев передавало западное
радио, и о пропаганде подобных мер в Индии.
Какое право человека бесспорнее, чем право жить, - и даже жить не
самим, ибо мы все обречены на смерть, а чтобы жили наши потомки? Но вот
данные, которые часто приводятся в западной экологической литературе:
население США составляет 5,6 процента от населения мира, они используют 40
процентов всех природных ресурсов и выбрасывают 70 процентов всех отходов,
отравляющих среду. Говоря попросту, США существуют за чужой счет - за счет
нас и наших потомков, угрожая самому их существованию. Но я никогда не
слышал, чтобы такая ситуация связывалась с категорией "прав человека". Зато
ограничение эмиграции (это прежде всего!), запреты демонстраций или партий и
связанные с нарушением таких запретов аресты рассматриваются как нарушения
столь фундаментальных "прав человека", - что оказываются препятствием в
переговорах по ограничению вооружений, в торговле или по расширению научных
связей.
Создается впечатление, что понятие "прав человека" не имеет какого-то
самоочевидного содержания. Такая неопределенность дает возможность
пользоваться этим понятием как полемическим приемом. И в отношении к нашей
стране это скорее всего именно такой полемический прием, а сама причина
враждебности лежит где-то глубже.
Безусловно, наша жизнь и в послесталинские годы была далеко не
идеальна, здесь достаточно материала для критики (о чем и я, в числе многих,
не раз публично заявлял). Но поразительно, что град обвинений обрушился на
нашу страну как раз в тот период, когда положение изменялось к лучшему -
самая лютость сталинского режима отошла в прошлое. Типична эволюция некогда
популярного эстрадного певца, члена (теперь бывшего) Французской
коммунистической партии Ива Монтана. В начале 50-х годов он был яростным
защитником всех сторон сталинской системы, включая и показательные
политические процессы в восточноевропейских странах. Этим он облегчил
вынесение смертных приговоров, в некоторой степени на его совести судьба его
партийных товарищей. В последние годы он, как уверяет, прозрел. Что же он,
кается? Нет, он обличает не себя или левых интеллектуалов - а нашу страну, в
которой (несмотря на все тяжелые стороны нашей жизни) все же по политическим
обвинениям уже не расстреливают. Еще поразительнее, что многие западные
левые, с разочарованием отвернувшись от СССР, нашли свой идеал в Китае, где
именно тогда Мао осуществлял "культурную революцию" (наиболее известный
пример - Ж. П. Сартр).
В 20-40-е годы у нас в стране сложился специфический жизненный уклад,
который многие сейчас называют Командной системой. Этот термин, как и всякий
другой, приемлем, если ясно отдавать себе отчет в том, что он характеризует.
Примем его в этой работе и мы. Создание и укрепление командной системы не
вызывало протестов в западном либерально-прогрессивном лагере, скорее
сочувствие, стремление защитить ее от критики. Но положение в нашей стране