"Мариэтта Шагинян. Приключение дамы из общества (Маленький роман)" - читать интересную книгу автора

- Не хотите ли коржиков? - ответила я все так же рассеянно, с
непонятной для меня неосторожностью. Красноармеец подмигнул соседу:
- А вот посмотрим, какие у тебя коржики, свежие ли?
- Горячие, с печки.
Я научилась говорить и интонировать простонародно. Сдернув платок, я
показала ему корзину с горячими коржиками. В ту же секунду он схватил меня
за локоть и крикнул во весь голос:
- Товарищ, держи, спекулянтку изловил!
Я стала вырываться с отчаяньем:
- Пустите меня, дайте мне уйти!
- Так сейчас и пустим. Милиционер, иди, составляй протокол!
- Не шумите тут, сейчас митинг начнется, ораторы подъехали.
- Митинг начинается, а вы за спекулянтами не смотрите! Что подумает
товарищ Безменов, он сейчас из центра. Ведите ее в милицию, - это говорил
негромко худощавый секретарь исполкома, знавший меня в лицо. Не будь
столичного гостя, он выпустил бы меня. Я оглянулась вокруг с отчаяньем.
Корзинка моя ходила от красноармейца к красноармейцу.
В эту минуту глаза мои встретились со взглядом человека, выходившего
из таратайки. Он был в военной тужурке и кожаной фуражке. Из-под околыша
блеснули быстрые, внимательные глаза. Короткая верхняя губа приподнялась
над мелкими зубами. В ту же секунду мы узнали друг друга. Не знаю отчего,
но я вскрикнула, закрыла лицо руками и попятилась от него на руки
милиционеров. Милиция, тюрьма, Чека - все казалось мне отрадней,
спасительней, сокровенней, чем эта встреча. Я услышала голос:
- В чем дело?
- Спекулянтку с поличным поймали.
- Отпустите женщину, записав ее адрес.
Он совершил беззаконие. Это чуть-чуть утешило меня, точнее, убавило
мне стыд. Когда я снова отважилась взглянуть, товарищ Безменов поднимался
по лестнице в исполком, спиною ко мне. Милиционер толкнул меня и, даже не
подумав спросить адрес, сказал примирительно:
- Чего глаза таращишь? Иди.
Я вернулась домой без корзинки, без коржиков и без денег.

Глава четвертая

- Тетя, тетя, у нас с обыском были.
Навстречу мне кинулись Люся и Валя с оживленными личиками. В жизни
бедных детей это все-таки было событием. Я обошла комнаты. Что можно
перерыть - перерыто. Не взято ни единой бумажки. На столе оставлен клочок с
выведенными на нем большими буквами:

"Удостовиряю, что производя обыск на квартире гражданке Зворыкиной,
вследствие которова ничего такова найдено не оказалось. 3-го отд. 2-го
участка Бычков".

- А где же камергер? - Я оглянулась вокруг - старика нигде не было.
- Дядю взяли солдаты, - серьезно сообщила мне старшая, Люся, - он
очень радовался. Сказал: "Поцелуй нашу добрую Алиночку и передай, что я
весел и доволен. Пусть она не скучает". Вот я теперь тебе передала слово в