"Мариэтта Шагинян. Приключение дамы из общества (Маленький роман)" - читать интересную книгу автора

глаза. В свете звезд я увидела лицо Безменова, утомленное, со складкой на
лбу, без тени улыбки, наклонившееся надо мной. Щека моя еще лежала на его
ладони.
- Ну - раз, два, три!
- Четыре, пять... - ответила я и не думая двигаться. Прищурившись, я
глядела в эти глаза, углубленные тенью. Сон все еще, как туман, лежал у
меня на кончиках губ и заволакивал мысли. Я была светская женщина, Алина
Николаевна, капризная жена породистого маленького человека с головкой
страуса.
- Вы саботировать намерены? - улыбнулся Безменов. Но когда он потянул
к себе руку, я крепче прижалась к ней щекой. Опять безумное волненье,
заглушённое сном, охватило меня. Но вместо прежней растерянности оно встало
во мне могучим инстинктом завоевателя, всеми уловками длинного поколения
женщин, покорявших мужчину. Разве не главное в мире вот эта горячая,
непобедимая волна, встающая между мужчиной и женщиной? Разве это не сильнее
войн и землетрясений, ураганов и революций? Разве сейчас не отлетают от
юноши с этим крутым лбом, с золотыми ресницами - ведь он еще юноша - все
сказанные им речи и легшие на него заботы о каких-то Черноямах, каком-то
зерне?
Спокойным, слегка насмешливым голосом, ничем не выдавая радостную
дрожь, холодившую кожу, я сказала:
- Отсюда мне было слышно все, что говорилось... И ваша изумительная
речь о том, что не надо склонять Куниуса, а лучше склонять мужика. По каким
падежам его склонять?
Он вырвал руку прежде, чем я успела удержать ее. Что-то вроде
сожаленья послышалось в его голосе.
- Вы подслушивали, это отвратительно с вашей стороны, но все-таки с
полбеды. А вот обидно, что вы, как всегда, ничего не поняли.
- Ничего не поняла, - значит, и беды большой нет в том, что слышала.
Посидите минутку, объясните мне!
- Идемте вниз, автомобиль ждет.
Но я отлично знала, что потеряю его, как только он попадет в свою
обстановку. Потеряю и себя - завоевательницу, чтоб стать исправной,
испуганной барышней-машинисткой. Он стоял сейчас возле дивана, глядя на
меня растерянно и с досадой. Выражение губ - мальчишеское - опять напомнило
мне о его молодости. Были мы одних лет, или он моложе меня?
- Я сейчас встану, - шепнула я покорно, - только помогите мне собрать
шпильки с дивана.
Он наклонился, неумело шаря рукой по подушке. Я подняла голову и
коснулась лбом его подбородка. Мне было снизу видно выражение его губ,
ставших сразу старше и мужественней. Досадливая складка разгладилась,
нежность сомкнула их. Найдя шпильку, он воткнул ее мне в прическу.
Тогда я медленно поднялась, взяла папку и пошла к лестнице, охваченная
большим счастьем. В соседней комнате стоял гроб. Нас ждали внизу в
автомобиле. Но все пело во мне - и я пела про себя - люблю, любима.
Здание волисполкома освещалось двумя висячими лампами под круглыми
абажурами из картона. Внутри было сумрачно от густого дыма махорки. К нему
примешивался запах овечьего пота, сильный до тошноты.
Сидя за отдельным столиком с карандашами и бумагой, я разглядывала
черноямских мужиков, силясь привыкнуть к несносному запаху. Это были