"Михаил Шаламов. Эстафета" - читать интересную книгу автора

привет!
Тот молча повернулся и покатил по своим следам назад, вдоль опушки. А
когда робот скрылся из виду, Стас, как всегда слишком поздно, сообразил, что
Юхану больно будет видеть тележку пустой. Но изменить ничего уже было
нельзя.
И еще одно понял Стас: он остался в одиночестве. Пытаясь насвистывать
мотивчик беззаботной песенки, с бластером в одной руке и с мачете в другой,
он боком втиснулся в заросли.
Зорро уже полдня шел по пятам за двуногим. Непривычный запах этого зверя
будил в Зорро два чувства: любопытство и желание сожрать. Он был могучим
зверем и мог себе позволить жрать только то, что сожрать хотелось. А
двуногий был именно тем, что ему хотелось сожрать.
Зорро умел долго и методично выслеживать добычу, мог часами
подкарауливать в зарослях, но сегодня любопытство брало над ним верх, и ему
хотелось сначала просто понаблюдать за повадками двуногого, а сожрать его
потом, когда проголодается по-настоящему.
Зорро просто обалдел от восторга, когда двуногий подпалил муравьиную
кучу. Он еле дождался, пока двуногий уйдет, чтобы закидать пламя влажными,
истекающими соком, ветками, и, подвывая от предвкушения, начал выкатывать из
угольев крупных жареных муравьев.
У зверя даже мелькнула мысль не жрать двуногого, а бродить за ним,
подъедая жаркое из обугленных муравейников. Печеных муравьев Зорро обожал. А
двуногий, видимо, нет. Ведь он не съел ни одного, только поджарил их для
Зорро. А ведь неплохо бы... Не надо искать остроребрые камни, не надо
стучать ими друг о друга у подножия муравейника, не надо раздувать огонь,
искры которого так и 'норовят куснуть тебя в глаз. Надо только красться
следом за двуногим и жрать то, что он приготовит.
Но не делать этого у Зорро было три причины. Во-первых, двуногий -
сильный зверь. Если бы ему немножечко ума, он давно бы уже поджарил своего
преследователя со всеми потрохами. А ведь ум и опыт - дело наживное, значит,
рисковать не стоит. Во-вторых, Зорро все-таки очень хотелось сожрать
двуногого, а он не привык себе ни в чем отказывать. И, в-третьих, двуногий
все равно шел к логову аяллы, а Зорро не намерен был уступать ей свою
добычу. Аялла была уже близко, и тем более следовало торопиться.
Коваль вогнал мачете в трухлявый ствол поваленного дерева и тяжело
опустился рядом. Потом, не выпуская из левой руки бластер, достал из сумки
фляжку. Утолив жажду, он вытряхнул остатки воды на ладонь и протер съеденное
мошкой лицо.
"Покажись я в таком виде в приличном обществе - ни одна собака меня не
узнала бы", - устало подумал он, чувствуя под пальцами вздувшуюся бугристую
кожу. Закурил. Но смесь табачного дыма с гнилыми ароматами джунглей
показалась астронавту отвратительной, и он выплюнул сигарету.
Сумка была уже на плече, а мачете в руках, когда бесшумная желтая тень,
выросшая за спиной, обхватила Коваля поперек груди мощной лапой. Стас
увидел, как из-под шерсти выскользнули и легли ему на сердце тусклые клинки
когтей. Он вскрикнул и ткнул мачете себе за спину. Лезвие уперлось во что-то
твердое и, лязгнув, сломалось. В ту же секунду Стас почувствовал, что когти
мягко вошли ему между ребер. Джунгли рухнули ему на голову.
Очнулся он от боли. Нестерпимо саднило между ключицами. Захотелось
потрогать. Стас поднялся на ноги, тяжело и трудно. Потянулся рукой. Но в