"Валерий Шамшурин. Каленая соль (Приключенческая повесть)" - читать интересную книгу автора

сеете. Не страшитесь?
- А куды, сокол, детися? - со сдержанной печалью отозвался старик. - Все
могет ждати, а полюшко ждати не могет.
- Не зорили вас?
- Како не зорили! Вытаптывали от краю до краю. Бывали тута всякие агаряне.
- Все едино сеете?
- Все едино сеем. Таков, сокол, наш талан, и жити нам без него не
заповедано.
Кузьма постоял еще немного, но, устыдясь безделья, махом вскочил на коня и
припустил вдогонку за обозом.
Почти на полпути к Нижнему повстречалась обозу большая, вся в облаках пыли
рать. Кузьма сдвинул телеги к обочине, пропуская растянувшиеся полки.
Раненые приподнимались на телегах, угрюмо смотрели на притомленных
стрельцов, злословили. Один из увечных, махая култышкой, обмотанной
разлохматившимися тряпицами, истошно закричал им.
- Эй, бараны, зрите, кака милость падет на вас! А не приведи бог, и еще
что поболе! Будет вам морока! Не жалейте, кладите головушки за ради
Шуйского. Чай, у него с тушинским вором сговор, кто обильней кровей
напутает. Оне дерутся, а измор у нас! Под корень, окаянные, Русь сводят!
Идите, идите, изведайте, что нам привелося!..
Стрельцы, переглядываясь, отворачивались, ускоряли шаг.


Глава четвертая


Год 1609. Весна


(Москва)


1


Еле пережила Москва студеную пору. От великой нужды порубили на дрова
многие клети, пристенки и огороды, обломали перила с мостов и крылец и
вконец порушили дворы опальных тушинских переметчиков.
Забрызганная обильной вешней грязью, с густыми налетами копоти над
дымоходами, с вытаявшими кучами печной золы под окнами, с космами сопрелой
соломы, свисающей с крыш на кривых и ямыжистых посадских улочках, Москва,
ободранная и расхристанная, выглядела неприглядно.
Что в большом посаде, что в Белом и Китай-городе, что в самом кремле -
повсюду небрежение и запущенность. И горстью самоцветов, вызывающе
брошенных на нищенское рубище, казались блескучие маковки церквей да
пестрые верха боярских теремов среди неоглядного хаоса бревенчатых изб и
грязи.
Вместе с распутицей нагрянул страшный мор. Всю зиму кое-как .перемогалась
тяглая беднота и дошла до краю, потеряв всякую надежду на пособление. Уже
на всех окрестных дорогах встали заставы тушинских ватаг, прехватывающих