"Анри Шарьер. Бабочка ("Папийон" #1) " - читать интересную книгу автора

Надзиратель продолжает:
- Слушайте внимательно. Каждый, чье имя я прочитаю, выйдет из ряда с
мешком на плече и подойдет к желтой казарме " 1.
Деге, Карье и я оказываемся в шеренге у желтой казармы. Открывается
дверь, и мы входим в прямоугольный зал длиной в двадцать метров. Посредине
проход шириной в два метра. Справа и слева от прохода, во всю длину зала -
железные колья. Между кольями и стеной протянуты полосы грубой материи -
наши кровати; на каждой из них лежит одно одеяло. Каждый становится у
выбранного им места. Кровати Деге, Пьеро-придурка, Сантори, Гранде и моя -
рядом. Я иду в конец зала. Справа - душевая, слева - уборные, но воды нет.
Мы прилепились к решеткам окон и следим за распределением тех, что прибыли
после нас. Луи Деге, Пьеро-придурок и я отчаянно рады: нас поместили в общую
казарму. В противном случае нам пришлось бы сидеть в камерах, как объяснил
Жюло. Все довольны тем, что распределение кончилось до 5 часов вечера.
Гранде говорит:
- Странно, в этой партии никого не вызывали по имени. Странно. Но, в
сущности, это к лучшему.
Гранде в свое время обворовал кассу полиции и этим заставил смеяться
всю Францию.
В тропиках нет ни вечерних, ни предрассветных сумерек. Переход от ночи
ко дню и ото дня к ночи внезапен и совершается всегда в одно и то же время в
течение всего года. Ночь начинается в 6.30 вечера, и точно в 6.30 двое
старых заключенных приносят керосиновые коптилки и вешают их на крюк под
потолком. Три четверти зала остается погруженным во мрак. В 7 часов вечера
все уже спят. Мы умираем от жары. Нет ни капли воздуха, и мы раздеваемся до
трусов. Я лежу между Деге и Пьеро-придурком. Мы перешептываемся, а потом
засыпаем.
Когда раздается сирена на подъем, еще темно. Все встают, умываются и
одеваются. Нам дают кофе и кусок хлеба. В стену вделана полка, на которую мы
кладем хлеб и личные вещи. В девять входят два надзирателя и молодой
заключенный, одетый в белую форму без полос. Надзиратели - корсиканцы и
разговаривают с земляками на корсиканском наречии. По залу прогуливается
санитар. Подойдя ко мне, он говорит:
- Все в порядке, Пэпи. Ты меня помнишь?
- Нет.
- Я Сьерро из Алжира. Мы встречались в Париже у Данетты.
- А, верно. Вспоминаю. Но ведь тебя сослали в 29 году, теперь 33, а ты
все еще здесь?
- Да, отсюда так быстро не выбираются. Приходи на прием больных. А это
кто?
- Это мой друг, Деге.
- Я и его запишу на прием. У тебя, Пэпи, дизентерия. А у тебя - приступ
астмы. Увидимся на приеме в 11.00. Там поговорим.
Он продолжает свой путь, и кричит во весь голос: "Кто здесь болен?"
Подходит к поднимающим руки, записывает их имена, а потом снова проходит
мимо нас в сопровождении надзирателя - старого и сутулого:
- Бабочка, это мой начальник, надзиратель-санитар Бартилони. Господин
Бартилони, эти двое - мои друзья, о которых я вам говорил.
- Хорошо, Сьерро, мы это уладим во время приема, положись на меня.
В 11 часов за нами приходят. Нас девять человек. Мы пересекаем двор,