"Анри Шарьер. Бабочка ("Папийон" #1) " - читать интересную книгу автора

лодка снова поднимается, встречает новую волну и одолевает ее. Я обеими
руками ухватился за руль. Увидев очень большую волну, я решил, что стоит
рассечь ее, но сделал это, наверно, слишком поспешно, так как лодка
наполнилась водой. В ней теперь не меньше семидесяти сантиметров воды.
Нервничая, я направляю лодку поперек новой волны, что очень опасно, и лодка
наклоняется, едва не переворачиваясь. Большая часть воды выливается.
- Браво! - кричит Кложе. - Ты знаешь свое дело, Бабочка! Здорово ты
опорожнил лодку.
Если бы он знал, что мы едва не потонули из-за моей неопытности! Я
решаю прекратить борьбу с волнами; теперь меня волнует не направление, а
лишь равновесие лодки, и я огибаю волны под углом, охотно опускаясь и
поднимаясь вместе с ними.
Примерно в 5 часов буря прекращается. Снова над нами сияет солнце. Я
поднимаю парус, и мы снова плывем. С помощью котелков вычерпали остатки воды
из лодки. Разыскиваем одеяла, привязываем их к мачте, и они быстро высыхают.
Солнце начинает садиться, освещая синее море. Незабываемая картина:
темно-красное небо и солнце, чуть погруженное в воду, направляет желтые
языки пламени к небу и к морю. Меня наполняет сладкое спокойствие и
уверенность в своих силах. Я справился с бурей, и она явно пошла мне на
пользу.
- Ну, Кложе, видел, как я опорожнил лодку?
- Дружище, не сделай ты этого и приди новая волна, мы бы потонули. Ты
чемпион.
- Ты этому научился во флоте? - спросил Матурет.
- Да, и видишь, это иногда приносит пользу.
Мы, конечно, сильно отклонились от курса. Иди знай, куда нас оттащили
эти волны и ветер за четыре часа. Чтобы вернуться к курсу, будем держаться
северо-запада. Солнце исчезает в море, испустив последние, на этот раз
фиолетовые лучи, и разом наступает ночь.
Последующие шесть часов мы плыли без особых происшествий, если не
считать легкую бурю и дождь, которые продолжались всего около трех часов.
10 часов утра. Абсолютная тишина. Я сплю четыре часа и просыпаюсь с
пылающими губами. На губах и на носу шелушится кожа. То же у Матурета и
Кложе. Дважды в день мы растираемся жиром, но ничего не помогает; он быстро
испаряется под тропическим солнцем. Судя по солнцу, теперь два часа
пополудни. В месте, где Матурет после еды мыл посуду, скопились косяки рыб.
Я беру в руку кортик и прошу Матурета высыпать за борт несколько проросших
зерен риса. Рыбы скапливаются в том месте, где упал рис, и по одной из них я
наношу удар. Это рыба весом в десять килограммов. Мы чистим ее и варим в
соленой воде. Съедаем вечером, обваляв в муке и поджарив.
Мы в море уже одиннадцать дней. За все это время мы видели на горизонте
всего один корабль. Я начинаю спрашивать себя, где, черт побери, мы
находимся. Глубоко в море, это ясно, но где именно? И вот, перед нами,
вдалеке, возникает черная точка, которая растет у нас на глазах. Лодка или
корабль? Через некоторое время мы ясно видим, что это корабль. Он
приближается, но пути наши не пересекаются. Из-за отсутствия ветра паруса
висят, как тряпки, и с корабля нас, наверно, просто не заметили. Вдруг
раздается протяжный гудок сирены и три свистка. Корабль меняет курс и
приближается к нам.
- Только бы он не подошел слишком близко, - говорит Кложе.