"Виктор Шавырин. Коза-дереза (Повесть, Журнал "Русская Провинция" 1996/1)" - читать интересную книгу автора

деревню эту жизнь , когда в каждом доме водился мужик, а то и не один; когда
случались праздники, на которых народ гулял, когда по вечерам в шиповнике
девки плели венки и пели песни, когда стояли на деревне какие-то качели, и
пал от труб город Иерихон, а бабушкин муж, то есть мой дедушка, обозом возил
из Астрахани рыбу.
Была ли то правда? Похоже - да, потому что об этом же согласно говорили
все старые люди. И я уже знал, что раньше
было плохо, а ныне - хорошо. И бабушка была того же мнения.
Но что плохого было в масленице и качелях? Этого ни она, ни тем более я
не смогли бы объяснить.
А были еще в наших околотках колдуны и знахари, орловские жеребцы и
романовские полушубки, смирновская водка и трактиры в каждом придорожном
селе, было все свое , и никто не хулиганил, не сквернословил. Проходили
какие-то сходки, на них собирались мужики, толковали о своих делах, шумели,
- это наши-то мужики толковали! На лугу у речки выращивали огурцы, тыквы,
даже арбузы - арбузы! Там стоял шалаш, а в шалаше жил сторож. Поп ходил по
дворам, разговаривал с народом, утешал. В церкви пели ребята и девки. Даже
проселки раньше были другие: широкие-пренширокие, во много рядов. А лошади у
всех свои, в каждой семье по две, по три. Вот как сядет деревня на лошадей,
на телеги, как тронется на покос, - земля гудит, по дороге как черная туча
виднеется! А разве же деревня была раньше такой, как нынче? Да теперь, по
переписи, сто дворов в ней, а раньше считали пятьсот, а какие семьи были, по
десять ребятишек, да братья, зятья не делились.
Также были у нас усадьбы - а что это такое - вот что. Теперь стоит изба
как изба, кругом крапива, а раньше напротивнто амбар, да не один, сбоку или
на задах рига, да денник конский, да сараи, курятники, да задний двор
крытый, да все кругом загорожено, и даже часть огорода в плетне, в частом
таком, чтобы курица не пролезла на огурцы. А сеяли все подряд, даже коноплю
и овсы. А детей кормили странным образом: пробовали пальцем животы и на
руках ссаживали со скамеек, потому что маленькие ели стоя и сами уже слезть
не могли - набарабанятся, бывало, так что согнуться не могут. Ну а ребята
постарше в ночное ездили, лошадей стерегли...
- И у нас лошади были? - спрашивал я, заранее зная ответ, потому что
бабушка не раз рассказывала о прошлой жизни. И тут она горячилась, желая
доказать, что мы не только не хуже других, но даже лучше. Рассказывала, что
хорошо работали, не ленились. И лошади были, и корова, и даже две собаки, и
три ее брата-священника, и шерсто-битка, и самовар, и иконы, и божественные
книги, и портреты предков, и гумно с ригой, и телеги... Господи, чего только
раньше не было! Вот тут же, где теперь бурьян - второй дом стоял, горницей
назывался, двор был крытым, стояли амбары и даже плетень вокруг огорода... И
у всех так: амбары, сараи, риги, погреба...
- А здесь что? - спрашивал я, показывая на заросли татарника против
нашего дома.
- Соседи жили. Тут, почитай, домов десять-двенадцать стояло, под железо
крытые, да амбары, да подвалы... Как же, соседи жили.
- А где они теперь?
- Выслали, - отвечала бабушка. - Каких в Москву, а каких на Соловки.
- А что такое Соловки?
- Место такое, куда высылали. Лесозаготовки. Соловков - их много...
- А почему нас не выслали? - спрашивал я, имея на уме лошадей, овец,