"Дмитрий Щербинин. Падаль" - читать интересную книгу автора

бомбардировщиков. Рев этот, достигнув наивысшего своего предела, когда
задрожали уже стекла, а золотистые рыбки в аквариуме закружились в
стремительном хороводе, начал постепенно стихать, удаляться, уступая место
привычной канонаде...

* * *

Марья приготовила завтрак: испускали ароматный пар душистые, румяные
блины, а козье молоко, подобно ослепительно белым лунам, кругляшами белело в
резных кружках. Хозяйка достала и варенье и еще яблочные пирожки. И весь
этот стол с завтраком выглядел так мирно, так привычно, что, казалось, вот
сейчас они позавтракают и отправятся в лес за грибами или на рыбалку... И
опять сердце защемило у Ивана и не верилось ему, что чудовищное, виденное им
словно в кошмарном сне все же существует и приближается к их дому...
А оно существовало и давало о себе знать этим отчаянным ревом сражений.
Блины были просто восхитительными, а молоко подобно солнечному меду, но
ели они без всякого аппетита, а Ира все поглядывала на мать и наконец, не
выдержала, бросилась к ней и обняв, зарыдала.
Потом в доме вновь воцарилась тишина... даже гул сражений отпрянул
куда-то вдаль. Только тикали часы, да раз плеснула хвостом рыбка и кот
перешел из одного угла в другой и лег там, внимательно смотря за своими
хозяевами...
На улицу все замерло, потонуло в ярких лучах, зеленом сиянии и густых
тенях. Так они и сидели в тишине, когда застрекотал где-то далеко на улице
мотор.
- Пришли! - шепнула Марья и глаза ее наполнились болью, она крепко обняла
Иру, подозвала Сашу и его обняла.
Во дворе тревожно завыл их старый охотничий пес Хват. Стал нарастать гул,
и слышалось в этом глубоком, бесконечно нарастающем гуле, голоса тысяч и
тысяч железных чудовищ. А когда затрещали по улице гусеницы и заревели,
кажется под самым ухом, звериные моторы, Ира вновь заплакала и звенела своим
голосочком:
- Пришли, мама! Чудища - фашисты пришли! Мама!
И рев ворвался в дом, как какое-то невидимое чудовище, а за вишнями видны
были расплывчатые, нечеткие очертания массивных танков.
Где-то отчаянно застрекотал пулемет, спустя мгновенье к нему
присоединился второй, затем рвануло так, что задрожали окна, а кот испуганно
мяукнул, потом еще раз рвануло и затрещали автоматы.
Во дворе зашелся грозным лаем Хват, а в калитку ударили несколько раз
так, что она едва не рухнула. Удары неожиданно прекратились...
А на улице все грохотало и грохотало и продвигались за вишнями темные,
причудливые контуры железных чудовищ...
Они так и сидели за столом, сгрудившись вместе, ожидая страшного момента,
когда это, подобравшееся совсем близко, зальет и их.
И этот момент наступил.
В калитку вновь застучали и раздался пронзительный, быстрый,
надрывающийся от натуги крик Свирида:
- Иван, ты что там, оглох что ли совсем! Иван, ну давай открывай быстрее!
Ну открывай, а то сейчас без ворот останешься!
У Ивана выступила испарина, сердце тисками защемило в груди и он вскочил