"Лао Шэ. Рикша (Роман) " - читать интересную книгу автора

теперь его не примут за дезертира! Грязный и потный, он скорее напоминал
возчика угля. Медленно, но тщательно Сянцзы обдумывал свое положение.
Ночь темная, никто его не видит, к чему спешить? И все же ему не
терпелось поскорее покинуть эти места. Он не знал, сколько прошло
времени. А вдруг скоро рассвет?
Днем на дороге негде будет укрыться. Значит, надо держаться так,
чтобы его никто ни в чем не заподозрил. Надо приободриться!
На сердце стало веселее, будто опасность уже миновала и перед ним
лежал Бэйпин. Во что бы то ни стало нужно добраться до Бэйпина
побыстрее, нельзя попусту терять время: и есть нечего, и за душой ни
гроша. Хорошо бы сесть на верблюда - так и силы сбережешь, и можно
дольше терпеть голод. Но на это он не решался: ведь прежде нужно
заставить верблюда опуститься на колени а Сянцзы не хотел возиться. К
тому же, если взобраться так высоко не будешь знать, что делается под
ногами. Повалится верблюд, и сам полетишь головою вниз. Нет, уж лучше
пешком.
Сянцзы знал, что идет по какой-то дороге, но точно не представлял,
куда она ведет. Глубокая ночь, усталость многих дней, страх - все давало
о себе знать. Хотя он шел медленным, размеренным шагом, силы покидали
его, и вскоре он почувствовал себя совсем разбитым. Ночь стояла темная,
воздух был влажный, все вокруг окутывал туман. Сянцзы вновь охватило
смутное беспокойство.
Он напряженно смотрел под ноги, ему все время мерещились то бугры, то
выбоины, но всякий раз дорога оказывалась совершенно ровной. Эта
неуверенность доводила его до исступления. Он решил идти наугад, глядя
прямо перед собой и нащупывая дорогу ногами. Казалось, тьма всех ночей
сгустилась и окружила его здесь. Сянцзы шел сквозь мрак, и за ним почти
неслышно следовали верблюды.
Постепенно Сянцзы привык к темноте, словно сжился с ней, но сердце
его обмирало. Он уже не знал, идет он или стоит па месте; все
колыхалось, все расплывалось перед глазами. Вдруг ему почудилось, что он
увидел что-то, а может, услышал, но что именно, он и сам не мог сказать.
Сянцзы вздрогнул и открыл глаза. Оказывается, он все шел и спал на ходу,
ничего не помня и ничего не замечая. Вокруг царило спокойствие, и он
тоже постепенно успокоился. Сянцзы старался разогнать сон, собраться с
мыслями. Главное сейчас - поскорее дойти до города. Когда ни о чем не
думаешь, глаза сами закрываются... Нет, надо думать, надо бодрствовать!
Он знал, что если упадет, то проспит несколько дней подряд. О чем же
думать? У него кружилась голова, тело продрогло от сырости, кожа зудела,
ноги ныли, во рту пересохло. Ничто не шло на ум, он испытывал только
чувство острой жалости к себе. Пытался думать о своей жизни, но мысли
путались и меркли, как гаснущая свеча, которая не может осветить даже
подсвечника. Сянцзы казалось, что он плывет во мраке. И хотя он знал,
что еще жив, что движется по дороге, он не мог понять, где он и куда
идет. Сянцзы походил на человека, затерянного в безбрежном море и
утратившего надежду на спасение. Никогда еще не приходилось ему
испытывать такого безысходного, полного одиночества!
Обычно Сянцзы не очень тянулся к друзьям. Днем, при свете солнца,
среди мелькающих вокруг машин, колясок, пешеходов он не чувствовал
одиночества. Но сейчас ему было не по себе. Он не знал, чем ему себя