"Лао Шэ. Старый вол, разбитая повозка (Эссе) (Главы из книги) " - читать интересную книгу автора

о том, что у меня есть еще "мозги", и начал предостерегать мух! Могут
возразить, что и лишенный высоких помыслов человек в состоянии написать
очень неплохую книгу. Верно, в истории литературы тому есть немало
примеров. Но они должны либо владеть искусством реалистических описаний,
либо уметь заражать читателей своими эмоциями. Если автор подробно и
правдиво воспроизведет свои внешние впечатления от предмета, он сыграет
роль пусть не микроскопа, но хорошо отполированного стекла, отражающего
мир. Если писатель сильно выразит даже самое обыкновенное чувство, он
вызовет ответную реакцию. А вот я взялся за сатиру. Она предполагает,
что автор стоит выше изображаемого, но я не сумел оказаться на высоте.
Сатира должна быть хладнокровной, потому я не стал метать громов и
молний, выражался сдержанно. Я не смог ни поставить перед людьми
зеркало, ни бросить им в душу гранату. А жаль! Было бы неплохо, если бы
мне удалось за счет юмора компенсировать недостатки моей сатиры. Юмор и
сатира отражают разные душевные состояния, но равно требуют от автора
ума, пусть не самой высшей пробы. Автор может также выразить - хотя бы
через стиль - свой характер. Я же сознательно отказался от юмора, и
таким образом у "Записок" вообще не осталось достоинств. За неудачей
"Озера Даминху" последовала неудача "Записок о Кошачьем городе". Друзья
часто уговаривали меня не злоупотреблять юмором; я им благодарен, ибо и
сам знаю, что юмор может наскучить. Но после этих двух неудач я понял,
что собака имеет мало шансов превратиться в кошку. Когда я очень
стараюсь преодолеть себя, мне иногда удается написать серьезную,
благопристойную вещь. Но таким произведениям всегда недостает
естественности- как накрашенной и нарумяненной женщине с забинтованными
ножками. Позвольте же мне говорить, что придет в голову! Да, это может
надоесть, но ведь в этом есть и что-то милое, наивное. Я не мечтаю
достичь вершин, аристофановское веселое буйство выше моих возможностей,
но и чрезмерная скромность тоже не нужна.
Конечно, было бы неправильным сказать, что эти две вещи - "Озеро
Даминху" и "Записки о Кошачьем городе" - не принесли мне никакой пользы:
они дали мне возможность набить руку в правдоподобных описаниях, научили
убедительно говорить заведомую ложь. Выходит, и неудача может обогатить
определенным опытом.
Безусловно, та форма, в которой написаны "Записки", обычна для
сатирической литературы и многократно использовалась до меня. Кошка или
человек отправляется в путешествие, на поиски приключений и записывает
все, что с ним произошло. Куда отправляется - неважно: на Луну, в ад или
куда-нибудь еще. Такой корреспондент бывает настроен либо критически,
либо сентиментально. Герой "Записок" явно принадлежит ко второй
категории: критика у него не получается, преобладают поверхностные
эмоции, его суждения напоминают ворчание матроны, вернувшейся с банкета
голодной.
Форма эта мне давно знакома. Кстати, город кошек - а не, скажем,
город собак - возник у меня случайно: просто в тот день я принес домой
рыжую с белыми полосами кошку. Уэллс в "Путешествии на Луну" сравнивает
организацию общества на Луне с разделением труда у муравьев; ясно, что
он хочет показать один из возможных путей развития человеческой
цивилизации. У меня другое дело: если бы в тот день я принес кролика, в
книге появился бы город кроликов, который ничем не лучше города кошек.