"Майкл Ши. Ниффт Проныра ("Ниффт Проныра" #1) " - читать интересную книгу автора

тот скромный дар, который она уже получила, а теперь пришел сам, чтобы
засвидетельствовать почтение и благодарность ее покойному родителю,
увековечив их на пластине кованого серебра.
Как? Он еще жив?! Значит, еще можно успеть взглянуть в его благородные
глаза, произнести слова, которые... ну и так далее в том же духе, ты
понимаешь. Через пять минут я уже поднимался следом за Гладдой в комнату,
где лежал при смерти Шамблор, и, учитывая ее природную подозрительность и
недоверчивость, держала она себя со мной исключительно приветливо. Она,
кстати сказать, совсем не дура. Просто люди частенько упускают из виду
истины, известные им едва ли не с самого рождения, исключительно в силу их
обыденности. Я сдобрил свой невероятный рассказ таким количеством реальных
подробностей и деталей из жизни Шамблора - не зря же мы с Халдаром потратили
столько времени на подготовку, - что Гладда на какое-то время совершенно
позабыла о том, что в обычных обстоятельствах знала совершенно точно. А
именно: Капитан Флота Шамблор ни разу в жизни и муху не прихлопнул
бесплатно, не говоря уже о том, чтобы подарить кому-то монетку. Принесенная
мною серебряная табличка стоила порядочно - правда, ювелир, которому мы ее
заказали, заплатил за нее из собственного кармана, нимало об этом не
подозревая, разумеется, - и, возможно, ценность вещи помогла убедить старую
деву. Да и я тоже вовсю старался, изображая праздного богача, который не
может найти себе занятия лучше, кроме как ходить по домам и сочувствовать
людям в их несчастьях.
Подойдя к постели умирающего магната, я положил табличку подле него, не
забыв еще раз окропить ее слезами, и, опустившись на колени, стиснул его
дряблую руку. Шамблор беззвучно пялился на меня, как рыба сквозь лед. Во
время этого спектакля я и сделал то, ради чего, собственно, пришел в дом. Я
достал шарик крысиного помета, который был спрятан у меня в гульфике, и
незаметно уронил его на пол, а вставая, раздавил каблуком.
Я спросил, где у них туалет. Гладда вспыхнула и объяснила, как туда
пройти, но провожать меня не пошла. Того мне только и надо было: оказавшись
один в коридоре, я завернул в ближайшую спальню. Комната вполне подходила
для того, чтобы перенести туда умирающего, когда соседняя станет непригодной
для жизни, - а она непременно станет такой ближе к полуночи. Из кармана
штанов я вынул моток тонкой прочной веревки, которую мы с Халдаром
предварительно выкрасили под цвет стен дома, зацепил ее за средник окна и
спустил конец на улицу. Затем плотно прикрыл оконную раму, но задвижку
опускать не стал. Выполнив намеченное, я вернулся в комнату больного,
многословно попрощался с хозяйкой и отбыл.
Наш план целиком и полностью зависел от удачного стечения
обстоятельств. В таком большом доме хозяева могли выбрать любую из множества
спален. Или крысы могли прийти еще до того, как мы с Халдаром успеем
забраться в нужное место.
В любом большом доме есть крысы, особенно в таких сырых прибрежных
городах, как Луркнахолм. Гладда была хорошей хозяйкой: она щедро платила
слугам, но и гоняла их до седьмого пота, требуя безукоризненной чистоты. Мы
все рассчитали правильно, наша наживка сработала, и около полуночи началось
вторжение крыс. Как только стемнело, мы с Халдаром пробрались в дом, выбрали
себе укрытие понадежнее и залегли, прислушиваясь к шагам слуг, пытаясь по
звуку определить, сколько их и как часто они появляются в коридоре.
Как только нам показалось, что возня начинает стихать и дом постепенно