"Роман Шебалин. Резьба по глазу" - читать интересную книгу автора

поддушающий, запахом мутной воды, ветерок качал лампочку на шнуре, так,
словно и комнатка раскачивалась), лениво полистывая то одну книгу, то
другую, думала о том, что, может, Хрусталев чем-то похож на сологубовсого
Лоэнгрина, улыбалась и этой глупости и - засыпала в конце-концов под мерное
покачивание комнатки, кухонную ругань соседок, молитвы матери и пьяные
песни отца; далеко впереди (почти через месяц) маячил Философский
факультет, и единственное, что действительно беспокоило Риту была проблема
наличия (дай Бог, чтоб - отсутствия!) у тетки на Кривокарманном, где -
собиралась жить после развода родителей, домашних животных: страсть как
ненавидела собак. О существовании тети Рита знала лишь из поздравительных
открыток, старых папиных фотографий и - смутных детских воспоминаний,
однако, что-то Рите подсказывало: верно, уезжай из грязной коммнуналки в
просторную (по рассказам отца) квартиру на Кривокарманном, так будет лучше.
И Рита мечтала, читала и потихоньку готовилась к переезду.
Поэтому письмо Хрусталева некое время использовалось в качестве
закладки для одной из вышеперечисленных книг, а металлические штучки сами
собой приспособились под чайные и прочие подставочки. Однако, чуть позже,
когда чемоданы стали действительно собираться, письмо все-таки прочиталось.
"Милая Маргота, - писал Хрусталев, - я вынужден так нелепо просить
прощения, в письме, не могу сделать сие лично, понимаешь ты, думаю, почему.
Прости меня. Вовсе не для того, чтобы заслужить место в сердце твоем, но
лишь из желания помочь тебе, хотя, в чем? как объяснить слепому человеку,
что еще шаг, и в пропасть? Я не хочу тебя оскорбить сиим невозможнейшим
сравнением, но мой разум вынуждает меня, вопреки моим чувствам, напомнить
тебе о своем существовании, чувства не отважились бы на такое письмо. Моя
беда, при огромных знаниях, я очень плохо разбираюсь в людях, как-нибудь,
потом, при встрече, я расскажу тебе о "Черной Орхидее", о мессах, об
энвольтациях, мы тогда совершенно серьезно хотели изменить наш убогий
мирок. Но это все потом, видишь ли, год с небольшим назад, мой коллега по
давешнему сатанизму, Кузьма, страшный чернушник, познакомил меня с одним
достаточно забавным молодым человеком. Человек представился Якобом
Турбинсом и был вежлив со мной и крайне обходителен. Правда, его речи и, в
особенности, манера исчезать и появляться без всякой на то, очевидной,
надобности, настроили меня на лад критический по отношении к оному Якобу.
После, начал я задумываться, а не агент ли он? Как я был близок к истине!
Однако, справедливости ради, отметить следует, что Якоб научил меня
обращаться с Картами, дослал редкие книги, иные даже XVI века! Я совершенно
искренне радовался настоящему другу, после смерти Андрея я впал в
совершенно банальную депрессию. С какой горечью я осознал позже свою
ошибку, я просто был нужен Якобу, так и не понял зачем, но ты появилась, и
он стал следить за тобой, вернее, за твоим мечом, я подумал было, сейчас ты
отдашь ему этот наибессмысленнейший меч, и все будет хорошо, очень хорошо.
Но не зря же я называю себя магом! Я охранял тебя как мог, я молил Сашиэля!
Умолял Камаэля, чтобы не оставили тебя. По сему, в посылке - тебе два
охранных пантакля, они должны были быть изготовлены лично тобой, но я
позволил себе сделать их сам, дабы не ввергать тебя в уныние каббалистики.
Тот, который, с рукой, он из серебра и спасет тебя от Воды, я полагаю,
некая опасность будет исходить именно от Воды. Другому пантаклю, он с
крестом, оловянный, покровительствует Михаэль, этот пантакль прибавит тебе
силы, поможет тебе в трудный час, оградив от Хаоса. По возможности, держи