"Роберт Шекли. Джордж и коробки (Истории с Джорджем, История 4)" - читать интересную книгу автора

другими и где-то там еще.
Словесный мешок наблюдал за представлением почти без интереса. Он
привык составлять свое мнение быстро и основательно, затрачивая на
обдумывание вещей лишь несколько наносекунд.
И он уже сделал окончательный вывод. Вернее, мешочек чувствовал размеры
и форму вывода, но ни одна из фраз не подходила для точного описания. Ни
одна, представляете? Это звучало как парадокс, но он, словесный мешок, не
мог найти нужного слова. Застонав от отчаяния, мешочек распорол свой свежий
шов в левом нижнем углу, и слова полились из него обильной струей:
- Есть вещи, которые продолжают существовать даже после того, как
исчезает их суть. И я не напрашивался на эту работу. Всему виной плохая
привычка автора, которому нравится размышлять о написании фраз, перед тем
как строки ложатся на бумагу. Но разве можно рассказать о запахе зимнего
дыма с неуловимой горечью смолы, в один из тех темных вечеров, когда мир
выглядит так, будто он готовится к смерти? Я не хочу показаться мрачным, но
это невозможно. А потом вы видите девушку в белой шляпе, на белом скакуне,
цветущую тем великолепием, которому место лишь в прошлом, и ее смех струится
как водопад, застывший на кончике потока, где звенят колокола нашей юности.
И в этой наступившей тишине, в этом квадрате света, который еще не пожрали
сумерки, вам вдруг становится ясно, что вы уже бывали здесь - пусть даже и
неописуемым, ускользающем от воображения образом.
Да, подобные мысли воспринимаются нелегко, и поэтому мы обычно отметаем
их прочь со смехом и сарказмом. Так случается всегда, успокаиваете вы себе и
идете дальше, расшвыривая листья на своем пути, эту былую славу лета, потому
что вам заранее известно, что впереди уже ничего будет, кроме суровой
реальности зимы.
И тогда вы понимаете, что возможна другая жизнь, что вам надо сделать
крутой поворот и поменять какие-то вещи - если только вы не словесный
мешок, втиснутый в странную сцену с персонажем по имени Джордж и с
безымянной леди в белых кожаных брюках на белом скакуне.
Внезапно из толпы вышел высокий мужчина с татуировкой на лице - на его
щеке виднелась бабочка с красно-зелеными крыльями. Он шел напролом,
обламывая наречия, которые возникали по сторонам, и его окружало облако
смуты и недовольства. Подойдя ближе, мужчина с бабочкой протянул руку и
схватил словесный мешок.
Джордж от испуга замер на месте. А потом уже было поздно предпринимать
какие-то действия.
- На помощь! - закричал словесный мешочек.
- Тише, мой маленький друг, - сказал мужчина. - Это мне нужна твоя
помощь.
- Что за странные слова я слышу? - воскликнул словесный мешок.
- Пусть странные, но правдивые. Знай же, мой славный мешочек, что я
прилетел сюда с планеты Эксцелмии, где во время внезапной антимифозной
инфекции были утеряны все разговорные языки. В тот ужасный год по галактике
пронесся демилилогизирующий вирус, и наша планета оказалась на его пути. С
тех пор осталось лишь несколько хранилищ слов, и они как колодцы в огромной
пустыне смятения и непонимания. Каждый хочет испить из них, но жажда так
велика, что в результате возникают войны. И нет надежды на третейский суд,
так как нам приходится сражаться даже за те слова, которые могли бы дать
людям мир и согласие.