"Вениамин Шехтман. Инклюз" - читать интересную книгу автора

Цинично было бы сравнивать голову моего противника с мясом для лангета,
но что делать? Ирина нанесла удар, и из-под киянки раздался неприятный,
именно мясистый треск. Ослепленный и нокаутированный охранник шлагбаума
затих, а Ирина бросилась в мои объятья. Проявив себя наилучшим образом, она
не издала ни звука, только дрожала, но готов утверждать, это, наверное, не
от страха перед содеянным, а от избытка гормона, что выделяется в подобных
случаях у отважных людей.
Схватив ее за талию, я впился своими губами в ее губы. Но она была не
готова разделить мой порыв, и я не могу ее осуждать - запах ацетона был
невыносим, от него кружилась голова и возникали спазмы в желудке и пищеводе.
Вместо того, чтобы ответить на поцелуй, Ирина стала подталкивать меня к
двери, ведшей прочь из кухни. И я уже был готов покориться и вышел бы вон
вместе с ней, если бы не произошло следующее.
Охранник очнулся. Словно не чувствуя боли, он сел на полу и,
уставившись незрячими глазами в нашу сторону, но как-то мимо, словно смотрел
на угол плиты чем-то приковавший его внимание, сипло заговорил.
- Сведи их, соедини. Меньший давно исчез, он не чувствует его. Ты
вырвал его, забрал, выпустил, ты можешь соединить снова. Сделай и он
забудет, не станет тебя искать.
Слова были плохо различимы, они терялись между слипающимися от крови
губами, а обожженное горло не могло с силой выталкивать воздух.
Найдя в себе силы для иронии, я ответил:
- Ты путаешь. Это твой приятель забрал принадлежащий мне портфель. У
него его не оказалось, и я намерен взыскать портфель со всем содержимым с
тебя!
- Отказ? Он отказался! - еще тише проговорил охранник. Механическими
движениями он встал на колени, взялся руками за плиты по обеим сторонам от
себя и, болтая головой так, словно она крепилась каучуковой лентой, медленно
разогнул колени.
Склонив голову на грудь, он пошарил в карманах и вытащил желтую
зажигалку, вероятно латунную.
Ирина раньше меня поняла, что произойдет. Изо всех сил она толкнула
меня обеими руками в грудь. Не имея сил позволить ей спасти меня ценой своей
жизни, я невероятным образом схватил ее за руку и мы полу-выбежали,
полу-выпали в дверь. Над Ирининой головой я увидел растущий шар химического
пламени.
Волна отшвырнула меня далеко и приложила спиной о землю. В глазах
пульсировало и билось синевато-зеленое пламя, то самое, что я увидел; только
сейчас я не видел ничего. В ушах стоял равномерный гул. Зрение вернулось
лишь, когда я досчитал почти до трехсот (а чем еще занять себя, если лежишь
ослепленный и оглушенный?). Обретши зрение, первое, что я увидел, был план
пожарной эвакуации, сорванный взрывом со стены кухни и лежавший сейчас у
меня на груди. Не оценив иронии ситуации, я просто смахнул его на землю.
Идти я не мог, но споро подполз к Ирине, лежавшей в нескольких метрах от
меня.
Моя спутница была контужена, но никаких повреждений я не заметил.
Однако контузия - это крайне неприятное состояние. Ирину беспрестанно рвало,
она явно не была в ясном сознании и все же машинально приподнималась, чтобы
не испачкать рвотой платье. Поддерживая ее за плечи, я дождался прекращения
рвоты. Ее сотрясали судороги, начался бред.