"Уильям Шекспир. Трагедия Гамлета, принца Датского (Пер.А.Чернова)" - читать интересную книгу автора

между английским текстом и его классическими интерпретациями. Вроде бы
Гамлет оставался Гамлетом, а Клавдий - Клавдием, но это были другие Гамлет и
Клавдий. Иными оказывалась логика их поступков, а, значит, и сами поступки.
XX век с его установкой на научно-технический прогресс игнорировал
шекспировскую логику "темного" стиля, опирающуюся на многомерность
поэтического слова. (Подробнее об этом см. с. 237-242.) Главным образом это
касается образа Горацио и тайны гибели Офелии. Пропустив через руку весь
текст, я смею полагать, что при всех своих открытиях шекспироведение три с
лишним века повторяет ошибки, сделанные провинциальными английскими
трагиками еще во второй трети XVII в., когда после восемнадцатилетнего
запрета театров Британия узнала о Шекспире.
В заметке "Формула Шекспира" мною сделана попытка структурного анализа
текста "Гамлета". Видимо, впервые в произведении изящной словесности удалось
обнаружить феномен золотого сечения. При этом оказалось, что пропорции
"Гамлета" таят в себе не только классическое "золото", но и ранее
неизвестную производную от его базовой формулы. Здесь же я обосновываю,
почему "Гамлет" должен быть разделен не на пять, а на три акта.
Тут необходимо методологическое отступление:
Еще Ньютон пришел к выводу, что результаты научных наблюдений нельзя
опровергнуть их критикой, а гипотезе следует противопоставить другую
гипотезу, которая лучше, чем первая, объясняет сумму экспериментальных
фактов. А в 70-е годы XX в. американский физик Томас Кун выпустил книгу
"Структура научных революций". Этот труд перевернул представления
человечества о путях и способах развития науки. (На русском языке
"Структура..." выходила многократно.) Томас Кун показал, что научное знание
увеличивается не путем приращения, а в результате революционной смены
научных парадигм.
Так геоцентрическая система была заменена гелиоцентрической, а потом
выяснилось, что Солнце - тоже не центр мироздания.
Смена парадигмы мирно не происходит: сначала в результате наблюдений и
экспериментов выявляются факты, не укладывающиеся в принятую парадигму.
Какое-то время на это стараются не обращать внимания, ссылаясь на неточность
приборов, некорректность экспериментов или на то, что "этого не может быть,
потому что не может быть". Но число "проклятых" фактов растет, и однажды
кто-то предлагает новую парадигму, объясняющую одновременно и факты,
принятые ординарной наукой и получившие свое объяснение в прежней парадигме,
и "проклятые" факты.
Происходит перестройка и переосмысление места всех элементов системы.
Так, скажем, для Эйнштейна за понятием массы или веса скрывается совсем
другая реальность, нежели для Ньютона. При этом законы релятивистской
механики не отменяют законы механики классической, а лишь развивают и
дополняют их.
Эта книга - моя попытка реконструкции шекспировского замысла и
изменения ныне принятой "гамлетовской" парадигмы. Мне представляется, что
привычные литературоведческие формулы, работающие на материале ординарной
драматургии Марло или Кида, оказываются неспособными описать шекспировскую
реальность, обладающую другой пространственной мерностью.
Искусство, в отличие от жизни, - тотально. И у него - своя логика,
очень похожая на логику мифологическую. Здесь нет места "случайным
сближениям". В поэзии даже тривиальные созвучия нетривиальны: они - скрепы