"Игорь Иванович Шелест. Опытный аэродром: Волшебство моего ремесла " - читать интересную книгу автора

Стужев, слушавший очень внимательно Сергея, тут почему-то улыбнулся и
перевел глаза на штурмана Макарова:
- Теперь, Кирилл Васильевич, вам слово.
- Да мне, собственно, и добавить нечего... - потупился Макаров. - В
четвертом режиме клевок возник так неожиданно резко, что отрицательной
перегрузкой вмиг подкинуло коврик, что лежал у моих ног, к самому потолку...
Я взглянул вперед и, увидев в разрывах облаков землю, понял, что самолет
пикирует почти отвесно... Но закрылки уже были убраны, и летчики мало-помалу
смогли вывести машину в нормальный полет.
Пока Кирилл докладывал, Стужев глядел на него все с той же чуть лукавой
улыбкой и вдруг спросил:
- Ян Юльевич тоже, очевидно, несколько приподнялся?..
Кирилл было запнулся, но тут же со смешком выпалил:
- Естественно!
Все рассмеялись, и Стужев тоже, и веселей всех и громче Яшин.
Но Стужев очень быстро посерьезнел, и все притихли.
- Прежде всего, - начал он, - позвольте выразить вам самую сердечную
благодарность... Экипаж с честью справился с этим ответственнейшим и,
несомненно, очень рискованным заданием. Разумеется, записи приборов после
расшифровки и анализа позволят нам более обстоятельно изучить в развитии это
опасное явление и принять все меры, чтобы оно не повторялось.
Какие же рекомендации напрашиваются из ваших сообщений? - Стужев обвел
всех неторопливым взглядом. - Первое и бесспорное - на всех самолетах типа
67-30 необходимо произвести доработки, надежно защитив тумблер выпуска и
уборки закрылков специальным колпачком. Второе: жесткой инструкцией обязать
летчиков этих самолетов при полете с выпущенными закрылками, особенно на
малых высотах, на повышенных скоростях, ни в коем случае не допускать резких
движений штурвала от себя!.. Это, думается, главное. Повторяю, к более
обстоятельному рассмотрению предложений мы вернемся после анализа динамики
выполненного режима. Ну а пока на этом разговор и закончим...
Ян Юльевич, а вы останьтесь на минуту, - попросил Стужев, пряча в
глазах улыбку.
Яшин вернулся к столу.
Когда дверь затворилась, Стужев спросил:
- Ян Юльевич... все же не могу понять, зачем вы отстегнулись в
полете?..
- Валентин Сергеевич, да если б я был привязан, мы не уловили бы до
такой наглядной степени всей остроты ситуации, которая у них там возникла...
Стужев смотрел на Яна, и было заметно, что он занят мыслью: "То ли
выкручивается, позабыв привязаться, то ли вправду так задумал?.."
- А откуда вы знаете: может, там у них, на 67-30, командир был
привязан?
- Почти убежден, что нет, Валентин Сергеевич... Как и я, поди, болтался
под потолком и ничего не мог сделать со штурвалом!.. Опоздай Ефимцев на
несколько секунд, и нам бы всем пришлось туго...
- Так зачем же вы все решили осложнить еще и тем, что не
пристегнулись? - допытывался Стужев.
- Да ведь я это мог себе позволить, зная, что Сергей привязан и
держится двумя руками за штурвал!.. А у того командира, на 67-30, второго
летчика на правом кресле не было: мы ведь условились, как вам известно, что,