"Игорь Иванович Шелест. Опытный аэродром: Волшебство моего ремесла " - читать интересную книгу автора

задев ногой тумблер, он ушел в хвост... Уверяю вас: мне хотелось в точности
воссоздать все, как могло у них быть.
- И надо сказать, вам это с избытком удалось! - пожал плечами Стужев. -
И вдруг, рассмеявшись, добавил: - Не знал я, что вы такой крупный дипломат,
Ян Юльевич!.. Ладно, победителей не судят! Но прошу вас в другой раз быть
более осторожным!


Глава третья

Серафим Отаров немного опоздал. Майков успел несколько раз взглянуть на
часы, прежде чем тот вынырнул из людского потока на углу улицы Горького и
устремился к входу в ресторан "Арагви". Майков вышел к нему навстречу.
Серафим заторопился с извинениями, принялся бранить себя за неточность,
оправдываться, но Майков, отмахнувшись, схватил его за руку и потянул за
собой, протискиваясь к двери. Через минуту они оказались в гардеробной.
Снимая пальто, Отаров наклонился к другу, и тот снова увидел на его
лице уморительно-виноватую улыбку.
- Понимаешь, Юра... Со Звездой я. Надо бы снять?.. А? Тут как
получилось? На торжественной части нужно было поприсутствовать, и, как
только она закончилась, я сюда, к тебе.
Майков посоветовал Звезду не снимать. А швейцар тотчас заюлил. По
мраморной лестнице друзья стали спускаться в зал. Майков с удовольствием
поглядывал на Серафима. Почти новый костюм сидел на нем ладно, и сам-то
Отаров был празднично подтянут, особенно аккуратен. На его худощавом лице не
угасало радостное оживление, которое, как знал Майков, непременно закончится
красноречивым потиранием рук, как только на столе появятся яства. И тут
Майков заметил, что его друг успел чуточку "разговеться". А Серафим, словно
угадав, заспешил:
- Юра... День такой, предпраздничный, и женщины на службе вздумали
преподнести мне... Что б ты думал?.. Три пузыречка с коньяком в красочных
таких коробочках. Фу-ты, ну-ты... А-а, думаю... Взял да и выпил один за
другим, а посуду с футлярчиками бросил в корзину.
Отаров рассмеялся, как Майкову показалось, плутовато-ущербно, что ли.
Будто созорничавший школяр: и доволен проделкой, и боязно: как бы не попало.
Майков усмехнулся:
- В самом деле: пусть не играют милые женщины на душевных струнах!
В нижнем этаже у входа слева оказался свободный столик, и друзья сочли,
что для разговора будет удобней сесть спиной к залу. Вид бокалов,
крахмальных салфеток и глянцево-синей карточки - ее тут же услужливо раскрыл
официант - ввел друзей в еще более приподнятое состояние. Отаров ощутил даже
легкий озноб. Принявшись с вожделением потирать ладони, он доверил другу
выбор закусок, что тот, не канителясь, и сделал, а когда официант удалился,
проговорил, оглянувшись:
- Давненько не сиживали мы в этом подвальчике!
Майков сперва задержал взгляд на живописном панно на стене, где, как
ему и раньше казалось, художник, вознамерившись отобразить энтузиазм
тружеников сельского хозяйства, вроде бы изобразил выступление ансамбля
песни и пляски на фоне фруктовых и овощных гор. Потом Майков перевел взгляд
на третий стол в правом ряду и вспомнил, как здесь в последний раз виделся с