"Игорь Иванович Шелест. Опытный аэродром: Волшебство моего ремесла " - читать интересную книгу автора

- Тем лучше! - оживился шеф как-то неестественно для себя. - Тогда
позвольте вас спросить, как вы отнесетесь, если в качестве руководителя этой
работы мы включим в список соискателей доктора Опойкова?
Эффект был равносилен удару бича над ухом. Сергей даже тряхнул головой.
Некоторое время они молча глядели друг на друга. Потом Сергей пробормотал:
- Тогда почему бы и вам не быть руководителем в этой работе...
- Я уже дважды был удостоен Госпремии.
- Но при чем здесь Опойков?
- Боже, какая святость, Сергей Афанасьевич! Лаборатория Опойкова теперь
занимается и тематикой жизнеобеспечения... Пусть он не руководил вами
номинально, но в его лаборатории под его руководством делается немало
полезного.
Сергей, наклонив голову, стал считать до ста, чтобы не сорваться, как
учил его когда-то дядя Миша. Но, не досчитав и до тридцати, дерзко вскинул
глаза:
- Не мне судить, Пантелеймон Сократович, о том, заслуживает ли доктор
Опойков Госпремии за другие дела, но я держусь мнения, что к работе по
стабилизации катапультного кресла он никакого касательства не имел!.. И
выдвижение его на Госпремию по этой теме было бы равносильно подлогу!
Откинувшись в кресле, Островойтов взглянул на Стремнина чуть насмешливо
и жестко:
- Ну, Сергей Афанасьевич, этаких инсинуаций я от вас не ожидал!
- Еще менее ожидал я этаких предложений, - заметил Сергей.
Возникла томительная пауза. Профессор то и дело затягивался сигаретой,
а Стремнин уставился на свои стиснутые в замок пальцы. Потом профессор
проговорил негромко, с чуть уловимым сарказмом:
- Как вы еще неопытны в жизни, Сергей Афанасьевич!
- Но и при своей неопытности, - кивнул Сергей, - я хочу сохранить в
чистоте свою совесть.
Профессор встал:
- Хорошо. Я проинформирую руководство института о вашей позиции в
затронутом вопросе.

* * *

Потом друзья Сергея говорили, что зря он свалял дурака, отказавшись от
предложения Понтия (так называли между собой Островойтова) поставить над
собой "слона", который в последующей комбинации профессора должен был бы
играть какую-то нужную роль. Ему, ухмыляясь, говорили: "Серега, при всем
своем ты редкостный простак!.. Ну что и кому ты доказал?.. Не дал "слону"
получить премию, но ведь и сам ее не получишь!.. А ведь на медали не
значится, кто "руководил" работой, а кто на деле был ее идейным носителем и
исполнителем..."

* * *

Пришлось Сергею с той поры сделать больший упор на летную работу, и,
пребывая все чаще в воздухе, он, как бы с высоты полета, продолжал
вглядываться в деятельность профессора Островойтова.
И тогда ему вспомнились кое-какие штрихи из выступлений профессора на