"Пьер Шеналь. Последняя буря " - читать интересную книгу автора

частоте..."
Это был неожиданный удар. Как будто я отвечаю за метеорологические
условия и могу менять их по своему усмотрению! Впрочем, столь резкие
приказы, вообще говоря, довольно обычны. Такое встречается часто. Пришлось
спокойно объяснить моим собеседникам, что мне самому хотелось бы вести
самолет при хорошей видимости, что Рио-Гальегос закрыт для посадки,
отступать мне некуда. Все, что я могу, - это лететь на прежней высоте и в
прежнем направлении, вперед, к Комодоро-Ривадавии, терпеливо ожидая, когда
улучшится погода или восстановится радиосвязь с землей. Я знал, кроме того,
и сообщил об этом диспетчерам Санта-Круса и Рио-Гальегоса, что через
каких-нибудь сорок пять минут должен войти в зону досягаемости
ультракоротких волн контрольно-диспетчерского пункта Комодоро-Ривадавия и
тогда никакой трудности со связью не будет.
В конце концов я получил разрешение продолжать полет, ибо ничего
другого не оставалось делать. К тому же вероятность столкновения практически
равнялась нулю - во всей южной зоне, кроме нас, в полете был только один
самолет военно-морских сил, поднявшийся в воздух намного раньше нас. Итак,
мы летели вслепую прямо на север. Абсолютно ничего не было видно, ни разу не
встретилось ни малейшего просвета, ни зоны, где облака расслаивались бы по
горизонтали, высвобождая пространство для визуального полета. Ничего
подобного не ждало нас на нашем пути. Буря, казалось, решила не давать нам
передышки.
Напротив, снежные хлопья и ледяные кристаллы бесконечным потоком
мчались нам навстречу и разбивались о лобовое стекло. Непрерывные снежные
струи сходились к нашей машине и обрушивались на нее как на заклятого врага,
которого хотят покарать все силы небесные. Я заметил, что уже давно смотрю
сквозь стекло на эти мутно-белые линии, похожие не то на щупальца неведомого
чудища, не то на сплетения громадной сети, в которой мы запутывались все
больше и больше. Условия полета ухудшались с головокружительной быстротой.
Кроме радиокомпасов и коротковолнового радиопередатчика, вышли из строя оба
приемо-передающих ультракоротковолновых устройства, которые недавно
позволили нам связаться с Рио-Гальегосом и Санта-Крусом. Это был жестокий
удар: оборвалась последняя тонкая нить, соединявшая нас с землей. Сам факт
нарушения ультракоротковолновой связи был просто невероятным, так как такая
аппаратура славится именно тем, что практически не зависит от атмосферных
явлений.
Но в тот день, как я уже говорил, мы имели дело не с обычной бурей, а с
настоящим снежно-ледяным ураганом чудовищной силы, охватившим огромную
площадь. Только что вышедшие из строя ультракоротковолновые приемники
безотказно служили нам даже в самые сильные летние грозы. Теперь они
доносили до нас лишь ярость разбушевавшихся стихий. Настоящий вой вырывался
из приемников, барабанные перепонки едва не лопались, голова просто
раскалывалась.
Чтобы не лишиться рассудка, мне пришлось опустить один за другим
тумблеры, отключив таким образом динамик.
- Другого выхода нет, - пояснил я Алькобу.
Второй пилот согласился со мной, сопровождая согласие глубоким вздохом
и жестом, выражающим примерно следующее: "Бесконечно благодарен!.. Я тоже не
в силах выносить этот ад..." В кабине воцарилась относительная тишина, ее
нарушали равномерный рокот двигателей и яростная дробь снега, разбивающегося