"Люциус Шепард. Голос ветра в Мадакете (Авт.сб. "Ночь Белого Духа")" - читать интересную книгу автора

Люциус Шепард.

Голос ветра в Мадакете

-----------------------------------------------------------------------
Lucius Shepard. How the Wind Spoke at Madaket (1985). Пер. - А.Филонов.
Авт.сб. "Ночь Белого Духа". М., "АСТ", 1997.
OCR spellcheck by HarryFan, 19 September 2001
-----------------------------------------------------------------------



1

_Тихонько, на заре, шелестя сухой листвой в водосточных желобах,
похлопывая проводом телевизионной антенны по обшитой рейками стене,
шелестя осокой, раздвигая голые ветки боярышника, чтобы ухватиться за
дверь сарая, игриво стряхнув прищепку с бельевой веревки, порывшись в
мусоре и растрепав полиэтиленовые пакеты, породив тысячи вибрирующих
завихрений, тысячу еще более трепетных шепотков, затем набираясь сил,
завывая в оконных щелях и дребезжа стеклами, с хлопком швырнув оземь
прислоненный к поленнице лист фанеры, разрастаясь до шквала с открытого
моря, чей стон артикулируют глотки тесных улочек и зубы пустующих домов,
пока вам не привидится исполинский невидимый зверь, запрокинувший голову и
ревущий, а дом не заскрипит, будто обшивка старого корабля_...



2

Проснувшись с рассветом, Питер Рами еще немного полежал в постели,
слушая вой ветра и вдыхая зябкий воздух выстуженной комнаты, затем,
собравшись с духом, сбросил одеяла, торопливо натянул джинсы, теннисные
туфли и фланелевую рубашку, после чего направился в гостиную, чтобы
развести в печи огонь. Деревья обрисовывались черными силуэтами на фоне
свинцовых туч, но еще не настолько рассвело, чтобы перекрестье оконной
рамы отбросило тень на стоящий под окном садовый столик; остальная мебель
- три потрепанных плетеных стула и кушетка - угрюмо громоздилась в своих
темных углах. Растопка занялась, и скоро в печи потрескивал огонь. Все еще
не согревшийся Питер принялся хлопать себя ладонями по плечам и
перескакивать с ноги на ногу, на что посуда и шкафчики отозвались
дребезжащим звоном. Питер - бледный, тяжеловесный тридцатитрехлетний
мужчина с косматыми черными волосами и бородой, слишком рослый, чтобы
войти в дверь коттеджа не пригибаясь - из-за своих габаритов так и не смог
приспособиться к этому дому и теперь чувствовал себя будто бродяга,
забравшийся в брошенный детский шалаш, чтобы там перезимовать.
Кухня располагалась в алькове при гостиной, и, согревшись, с пылающим
от жара лицом, Питер зажег газовую плиту и принялся готовить завтрак.
Прорезав в ломте хлеба отверстие, он положил хлеб на сковороду, разбил
яйцо и вылил его в отверстие (обычно он ограничивался консервами и кашками