"Люциус Шепард. Сеньор Вольто" - читать интересную книгу автора

большую часть времени прячется в тумане, загородившись циклонами, стоят
антенна и электростанция, принадлежащие кабельной компании "Каблевизион",
что обслуживает регион, и расположена хижина их некрашеных досок с жестяной
крышей, где живут сторожа, Антонио Оубре и его жена Суйяпа, друзья семьи уже
много лет. Именно сюда я и направился, устроив свой побег, который оказался
не столь трудным подвигом, как кто-то может вообразить. Будучи знаком с
Эспиналем больше десяти лет, я знал, что он защитил себя, отдав на
сохранение своему адвокату свидетельства против разных своих компаньонов,
которые должны были быть опубликованы в случае его безвременной смерти. Двое
из моих товарищей по побегу поволокли с собой Эспиналя, я приставил пистолет
к его голове, и так мы прошли через главные ворота тюрьмы без какой-либо
задержки со стороны людей, которые не могли позволить нам его убить. Мы
втиснулись в машину Эспиналя и я покатил на запад в сторону Ла Сейбы.
Отъехав на три мили от города, я остановил машину, вручил ключи какому-то
продавцу кокаина с кровоточащими выбитыми зубами, засунул за пояс пистолет
Эспиналя, взял в руки его скотский шокер и начал взбираться сквозь джунгли к
вершине горы. У меня не было иллюзий относительно будущего Эспиналя, когда я
оставил его на милость тех, над кем он издевался. Они оставят его в живых на
какое-то время, чтобы гарантировать свою безопасность, но судя по злобному
интересу, с которым они на него поглядывали, я понял, что в конечном счете
его ждет расплата. Я надеялся, что они не станут торопиться, что они, как и
он сам, полностью исследуют страшный потенциал человеческой нервной
системы... хотя необходимость диктовала, чтобы они не были чересчур
основательны в своем воздаянии. Они его долго не переживут. Рано или поздно,
но машину засекут, и, так как сбежавшим заключенным редко предоставляется
возможность сдаться, шансы были хороши, что они не выживут и не смогут
сообщить о моем местонахождении.
Хотя они были наркодельцами и не заслуживали симпатии, я чувствовал
вину за то, что манипулировал этими людьми. Такое циничное безразличие к
жизням, даже к таким недостойным жизням, как эти, не было в моем характере;
однако с того мгновения, как Эспиналь, начал пробовать на мне свой скотский
шокер, я, казалось, перестал быть самим собой, что мои обычные тенденции
были низвергнуты и что мои слабости стали оплотом спокойной
целеустремленности, что становилась непрерывной доминантной с каждым
разрядом. Но пока я взбирался по тропе, мое самообладание несколько
приугасло и я стал ощущать каждую болячку, накопившуюся после пыток
Эспиналя. Туман закрыл луну и звезды. Темнота, тихие звуки ночи, опасность
ягуаров и диких кабанов, все это заиграло на моих нервах. К тому времени,
когда я достиг вершины, после четырех часов на тропе, небо побледнело, а я
выбился из сил.
На вершине дождило. В воздухе висела холодная сырость. Везде были лужи,
земля была мерзко глинистой, изъезженной следами шин. Возвышаясь над туманом
возле домика Каблевизион, антенна, казалось, приобрела магический аспект,
напоминая четырехступенчатую стальную лестницу, поднимающуюся в неспокойное
пространство взвихренной серости. Рядом с нею постукивала и жужжала
электростанция - зеленый прямоугольник из бетона. Никакого дыма не
поднималось из труб домика, старенького пикапчика Хюндай, принадлежащего
Антонио, не было видно, и я предположил, что Суйяпа укатила в город на
ранний базар. Опустошенный от надежды и энергии, каким я был в своей камере,
я уселся на камень возле ограды прямо на краю вершины и уставился вниз на