"Люциус Шепард. Кольт полковника Резерфорда" - читать интересную книгу автора

старина Тедди Рузвельт?", я уж как-нибудь с ним управлюсь. А если пойдет
большой гон, я тебя вызвоню.
- Заметано.
Она встала и двинулась было в проход, но вдруг вернулась и,
перегнувшись через стол, взасос - дав волю языку - поцеловала Джимми.
Поцелуй окончательно привел его в норму.
- Это обещание? - спросил он.
- Бери выше, милый. Это бессрочный абонемент.

* * *

К часу дня в зале началась давка, самыми деятельными участниками
которой были воры-малолетки и случайные ротозеи, не знающие толком, зачем
они сюда пришли. Джимми выставил на стенд табличку "ОБРАЩАТЬСЯ ТОЛЬКО ПО
ДЕЛУ" - и сел спиной к толпе, держа кольт на коленях. Многоголосый
выставочный гул создавал помехи, но гладкий металл пистолета действовал
успокаивающе, и вскоре перед его взором возник полковник Хоуз Резерфорд -
крупный мужчина с холодным выражением лица и темной бородкой, подстриженной
так ровно, что она казалась перенесенной на его лицо с карандашного рисунка.
В мундире, туго обтягивавшем широкие плечи, он стоял перед накрытым к
завтраку столом, глядя сверху вниз на груди своей жены, уютно покоившиеся в
кружевном вырезе пеньюара. Зрелище, надо признать, было соблазнительным
(прошло уже несколько недель с той поры, как он в последний раз посещал
супружескую спальню) и одновременно вызывало в нем чувство презрения к этой
демонстрации женских прелестей, приводившей его в возбуждение. Он чувствовал
себя гораздо увереннее вне семейной обстановки, когда был занят делом, будь
то переговоры с кубинским чиновным жульем или разного рода торговые
операции. Он ощущал себя солдатом на службе в первую очередь порядка как
такового и лишь во вторую очередь - Соединенных Штатов, но порой его
посещали опасения, что незыблемость его мировосприятия может быть нарушена
привязанностью к женщине с неизбежно сопутствующими этому тайными
переживаниями и расстройствами. Не беря в расчет эту черту его характера,
можно было смело утверждать, что полковник любит свою жену и даже испытывает
к ней нечто вроде уважения. Женщины, он полагал, заслуживают уважения по той
же причине, по какой они нуждаются в защите. Именно их очевидная слабость
наряду с врожденным стремлением к господству над мужчинами гарантировали им
прочные позиции в обществе. Что до любви, то в голове полковника сложилась
на сей счет целая теория, согласно которой он сознательно уступал некую
часть своей душевной энергии на поддержание огонька страсти - пускай
скромного по размерам, но горящего надежно и ровно. Каждый раз перед
возвращением домой со службы или из дальней поездки он заставлял себя думать
о вещах, которые, по его мнению, должны были способствовать поддержанию
этого огня на должном уровне: о красоте Сьюзен и безупречности ее вкуса, об
ее умении с достоинством держаться на светских раутах, о том, как хорошо она
справляется с ролью хозяйки дома, о ее верности и преданности. В процессе
этого мыслительного упражнения полковнику обычно удавалось на время
вытеснить из памяти некоторые раздражавшие его черты личности Сьюзен.
Попутно он легко оправдывал свое собственническое отношение к жене и
связанные с этим эксцессы, представляя их как нечто, способствующее
тепличному расцвету ее женственности, а в тех редких случаях, когда он,