"Люциус Шепард. Кольт полковника Резерфорда" - читать интересную книгу автора

донимать Аарона пошлыми шутками.
- Ты мне и в прошлый раз не понравился, - говорил он, - но тогда хоть
вел себя по-человечески, а не кривлялся, как гунявый педик... Что, я угадал?
Ты, наверное, замужем? Смотри, найдется СПИД и на твою жопу.
Эти ничем не обоснованные и не вполне понятные Аарону выпады очень мало
его занимали. Оказавшись внутри ограды, он совершенно успокоился - и
утешился - мыслью о неизбежности того, что должно вскоре произойти. Хотя
воспоминания о Сьюзен по-прежнему давили на сердце тяжким грузом, теперь их
уже перевешивала холодная ярость, нараставшая по мере того, как приближался
момент его встречи лицом к лицу с полковником Резерфордом. Интересно, что
будут выражать его глаза в последнюю минуту перед смертью?
Впереди из-за деревьев выступили контуры дома с горящим во всех окнах
светом. На поверку он оказался гораздо больше, чем представлял себе Аарон со
слов Сьюзен: неуклюжее, но довольно внушительное строение с просторной
верандой, на которой были в беспорядке расставлены самодельные стулья. При
взгляде снизу, с тропы, этот дом, огражденный бастионами гранитных валунов и
частоколом вековых елей, казался древним языческим храмом, плотью от плоти
самого леса, хранителем этого места, принявшим форму многоглазой
бревенчато-смоляной головы с горящим внутри жарким печным пламенем, тогда
как девять десятых его чудовищного тела оставались скрытыми под землей.
Перед ступеньками крыльца слуга придержал Аарона, упершись рукой ему в
грудь:
- Майор у себя в кабинете. Ты подождешь его на первом этаже, но не
вздумай шляться по дому и ничего не трогай. Все понял?
- Как вам будет угодно.
Удивительно: этот жалкий тип умудряется путать даже воинское звание
своего хозяина. Тот факт, что полковник не сумел подобрать себе мало-мальски
толковых слуг, стал для Аарона еще одним свидетельством его самодовольной
ограниченности, ярче всего проявившейся в его неверной оценке характера
собственной жены. Впрочем, и сам Аарон до недавних пор не подозревал, что за
очаровательной внешностью Сьюзен может скрываться столько ненависти и
коварства. Когда слуга повернулся к нему спиной, собираясь взойти на
крыльцо, Аарон ударил его за ухом рукояткой кольта - он не держал зла на
беднягу, но тот мог создать лишние помехи в осуществлении его плана. Слуга
со стоном упал на четвереньки, а после нового удара обмяк и распластался по
земле. Взвалив его тело на плечо, Аарон поднялся по ступеням и открыл дверь,
очутившись в длинной, хорошо обставленной комнате, которую освещали
несколько электрических светильников и пламя в камине, таком огромном, что
он вполне сгодился бы для отопления средневекового замка. Аарон опустил
слугу на кожаную кушетку и, не найдя веревки, связал его шнурами от
светильников. Заодно он позаботился и о запасе, чтобы было чем вязать
полковника. Функцию кляпа выполнил пестрый платок, обнаруженный в кармане
слуги. Когда с этим было покончено, он - сжимая в правой руке кольт - занял
кресло в темном углу по соседству с камином. Здесь он был вне поля зрения
того, кто будет спускаться по лестнице, находившейся в дальнем конце
комнаты.
Созерцание пламени успокаивающе подействовало на Аарона, чей пульс
после совершенного акта насилия бился с пугающей частотой. Вскоре в огненных
языках, извивавшихся за чугунной решеткой меж толстых обугленных поленьев,
он увидел картину гибели великого города, башни которого, рухнув, преградили