"Томас Шерри. Идеальная пара " - читать интересную книгу автора

западня, чтобы залучить его обратно, когда выяснилось, что все остальные
средства не дают желаемого результата? Может быть, сейчас, распахнув дверь
спальни, он увидит ее в своей постели - обнаженную и окутанную ароматом
духов?
Отыскав хозяйские покои, он распахнул дверь.
Ни обнаженной, ни одетой леди Тремейн на постели не оказалось.
Не было и самой постели.
Не было вообще ничего. Комната была такой же голой и пустынной, как
Дикий Запад.
Вмятины на ковре, где некогда стояли кресла и кровать, давно
выровнялись. На стенах не было ни намека на выцветшие прямоугольники, какие
остаются, если картины сняли совсем недавно. Поя и подоконники покрывал
толстый слой пыли. Было очевидно, что комната пустовала уже много лет.
И тут Тремейн вдруг почувствовал себя так, как будто его ударили ногой
в пах.
Немного помедлив, он продолжал осмотр.
Примыкавшая к спальне хозяйская гостиная сверкала чистотой и поражала
меблировкой - тут были и кресла с декоративно обитыми спинками, и шкафы,
заполненные книгами, и письменный стол со свежей стопкой бумаги и недавно
наполненной чернильницей, и даже горшочек с цветущим амарантом. На фоне
всего этого отсутствие спальни еще сильнее бросалось в глаза и выглядело
настоящей издевкой.
Может, когда-то убранство дома и задумывалось с одной-единственной
целью - заманить его обратно. Но с тех пор минуло десять лет, и было ясно,
что за прошедшие годы леди Тремейн вытравила его из своей жизни.
Несколько минут спустя появился Гудман с двумя слугами, тащившими
огромный дорожный сундук Тремейна. Окинув взглядом спальню, дворецкий
залился пунцовым румянцем и в смущении пробормотал:
- Это дело одного часа, сэр. Мы как следует проветрим комнату, а потом
все устроим надлежащим образом.
Тремейн чуть было не велел дворецкому не утруждать себя и оставить в
спальне все как есть. Но этим он выдал бы себя с головой, поэтому
утвердительно кивнул:
- Что ж, очень хорошо.

Опытный образец штамповочного пресса, который леди Тремейн выписала для
своей фабрики в Лестершире, никак не желал оправдывать связанные с ним
ожидания. Затянувшиеся переговоры с ливерпульским судостроителем
складывались совсем не в ее пользу. И еще ей надо было ответить на кучу
писем от матери, в общей сложности - десять штук, то есть по одному в день,
после того как она подала прошение о разводе. В них миссис Роуленд
недвусмысленно подвергала сомнению здравость ее рассудка и почти в открытую
сравнивала умственные способности дочери с сообразительностью пробки.
Но в этом не было ничего из ряда вон выходящего. Истинной же виновницей
головной боли леди Тремейн была телеграмма от миссис Роуленд, полученная три
часа назад: "Сегодня утром Тремейн сошел с корабля в порту Саутгемптона".
И как ни уговаривала себя маркиза, что, мол, все это - обычное дело,
надо подписать бумага и уладить разногласия, а рано или поздно Тремейн все
равно бы вернулся, приезд ее благоверного не сулил ничего хорошего.
Ее муж - в Англии! Впервые за десять лет он так близко, если не считать