"Жак Шессе. Людоед" - читать интересную книгу автора

лиловые пучки вереска выглядели на этом фоне грязноватыми пятнами,
напоминавшими мазки засохшей крови на кремовых простынях. Жан Кальме
встретился с матерью перед крематорием; она стояла в своем черном
каракулевом манто, бледная, поникшая, в окружении его братьев и сестер.
Ровно в четыре часа представитель похоронного бюро, с черной шляпой в руке,
повел их по центральной аллее, заставленной крестами и вычурными
памятниками; на пороге часовни их поджидал служащий крематория, также весь
в черном с головы до ног.
Оба они отдали поклон вдове, пожали ей руку и со скорбным видом
поздоровались с детьми.
- У вас ниша номер сто пятьдесят семь, - сказал служащий. - Урна
установлена сегодня утром. Согласно обычаю, прах был помещен туда в
отсутствие семьи. Разумеется, вы можете увидеть ее тотчас же. Благоволите
следовать за мной...
Маленькая процессия двинулась по кладбищенским аллеям, взобралась по
лестнице, обсаженной буксом, свернула, прошла между могилами и кустами и,
наконец, очутилась перед колумбарием, чьи решетчатые двери были открыты
настежь.
- Прошу вас, входите, мадам, - сказал служащий, указывая своей черной
шляпой путь в сводчатом коридоре.
Этьен взял мать под руку, и все вошли в небольшой зал. Дневной свет
скупо сочился внутрь сквозь крошечные узкие оконца под сводчатым потолком.
Жан Кальме огляделся: все стены были разделены на сотни пронумерованных ниш
с трудно определимой глубиной. Одна из них, на высоте человеческого роста,
была задернута черной занавесочкой с серебряной каймой; над ней стоял номер
157, и члены семьи указывали ее друг другу, кто взглядом, кто пальцем.
Затем установилось молчание, все замерли. Оба служителя встали у стены с
означенной нишей. Первый с мягкой скорбью еще раз выразил соболезнования
семье от имени похоронного бюро. Затем он вынул из кармана бумагу, прочитал
вслух муниципальные правила хранения праха в колумбарии и, сложив листок,
отступил на шаг с видом печального смирения.
Теперь настал черед служителя колумбария; подойдя к черному занавесу,
он медленным торжественным жестом открыл нишу доктора: взорам
присутствующих явилась мраморная урна - великолепная, отполированная, мягко
блестевшая в полутьме, и все члены маленькой группы смогли прочесть
надпись, сделанную прописными буквами из светлой бронзы:


ДОКТОР ПОЛЬ КАЛЬМЕ

1894 - 1972

Жан Кальме вздрогнул. Так вот оно - жилище отца на ближайшие двадцать
пять лет. И все эти годы доктор будет смирно лежать под печальными сводами
колумбария. Смирно ли?
Урна была наверняка закреплена в нише. Однако служащий, взобравшись на
стремянку, взял тяжелую вазу обеими руками, поднес ее к госпоже Кальме и
приподнял крышку:
- Посмотрите, мадам. Мы весьма тщательно выполняем свою работу. Прах
вашего супруга будет находиться здесь столько, сколько вы пожелаете. В