"Жак Шессе. Людоед" - читать интересную книгу автора

язычок Кошечки. Он не возвращает ей поцелуй, отдаваясь ее ласкам с детским
сладострастием, плавая в блаженстве безопасного покоя, закрытого для любых
страхов. Ах, эти ароматы цветов, нагретых камней, зеленого сада, эти запахи
детства, отдыха, пасхальных каникул с их колокольным звоном! Под его
сомкнутыми веками проплывают изумрудные цветущие луга, голубые зубчатые
контуры леса на горизонте и надо всем этим веселые, кудрявые, как барашки,
белые облачка. Быстрый язычок Кошечки пощекотал ему десны. Жан Кальме
открыл рот, и язык скользнул вглубь, вернулся, обежал его губы и снова
приник к зубам. Девушка придвинулась к нему вплотную, и он явственно
различил запах лосьона, которым она, верно, протирала лицо нынче утром, и
аромат волос, более зрелый, более сдержанный, словно это был секрет,
которым она поделилась с ним на короткий миг, прежде чем снова укрыть его в
золоте кос.
Наступала ночь.
Лампы гимназии освещали стену над лежавшими, и Жан Кальме дивился
близости классов, где завтра утром будет давать уроки.
Внезапно Кошечка встала на колени, проворно расстегнула рубашку Жана
Кальме и коснулась поцелуем его груди. Золотые пряди защекотали ему шею.
Пятна света на стене померкли, наступила полная темнота, но силуэт и волосы
Кошечки наполняли этот мрак искрами и бликами, и Жан Кальме восхищенно
глядел в эту мерцающую нежную живую тьму.
Потом Кошечка тихонько лизнула его соски.
Ее язык ласкал ему грудь, прохладная рука спускалась к животу, и Жан
Кальме содрогался от невыносимой остроты ощущений и видений, которые
буквально исторгали из него душу; так мощный тайфун сносит дома, сперва
расшатав их, потом обрушив, подхватив, взметнув ввысь и безжалостно
разметав в воздухе обломки; так пороховой взрыв превращает замок в груду
камней.
Все замки разом взлетали на воздух.
И он, разбитый, побежденный, взлетал ввысь и парил в небесах.
Ужасная и сладостная свежесть пронзала его до мозга костей, холодный
озноб сковывал жилы, сдавливал горло, пробегал по спине. Пальцы Кошечки
щекотали ему пупок, скользили ниже, к паху, замирали, снова нежно пробегали
по телу, легонько массируя живот и бедра.
Жан Кальме не двигался, ему хотелось лежать вот так, в темноте, на
спине, вытянув руки вдоль тела, с оголенным животом, с раскинутыми ногами.
Лежать, как мертвому... да, я мертв, я сделан из камня, меня навсегда
положили в мою собственную гробницу, мне осталось лишь сложить руки на
груди, чтобы и впрямь превратиться в застывшее мраморное изваяние!
Он молитвенно соединил ладони, вверх пальцами, закрыл в темноте глаза
и представил себя фигурой на надгробии, загадочным рыцарем Франциском, что
возлежит в этой позе в мертвой тиши замка Жакмар де ла Сарра. Сам замок с
его крепостными башнями грозно высится над лощиной, где обитают волки и
колдуньи. А внутри, во мраке часовни, жестокий хозяин спит в камне, под
скорбной охраной вдовы, дочери и двоих сыновей, которые вот уже шесть
столетий усердно молятся во искупление грехов своего повелителя. Когда Жан
Кальме впервые посетил Жакмар вместе с отцом, он был потрясен, увидев, что
скульптор покрыл фигуру лежащего человека омерзительными скользкими
тварями: руки и грудь были обвиты змеями, на щеках и глазах сидели жабы, -
казалось, все злобные духи Веножа вышли из холодной реки и сумрачных болот,