"Иван Шевцов. На краю света (Повесть) " - читать интересную книгу автора

привычке, называют еще глухой, что нисколько не соответствует
действительности, потому что кругом при электрическом свете идет обычная
трудовая жизнь, шумная, суетливая и размеренная, точно такая же, как и в те
летние дни, когда солнце светит круглые сутки. Небо наглухо закрыто
непроницаемыми плотными тучами, и даже в полдень, когда на короткое время
наступает тусклый рассвет, трудно поверить, что в мире вообще есть солнце. А
в ясную морозную погоду эти непродолжительные минуты рассвета очень хороши.
Нечто похожее - отдаленно похожее - у нас, в брянских краях, бывает зимой в
морозное утро минут за пять до восхода солнца, когда самого солнца не видно,
но далекие искристые лучи его, точно кистью художника, красят небосвод в
яркие и тонкие цвета.
Самого солнца нет, оно не покажется еще несколько дней, но вы
чувствуете его где-то рядом - оно словно говорит вам: "Я здесь, недалеко,
ждите меня, скоро буду". И мы ждем, любуясь неподвижными перистыми облаками,
чародеем-волшебником раскрашенными в фиолетовые, оранжевые, сиреневые,
бирюзовые и еще какие-то не совсем определенные, но яркие и приятные цвета.
И знаем, что этот художник-чародей и есть ожидаемое нами светило. Его
огненно-золотистые лучи искусно положили на небо эти дивные краски.
После обеда командир дивизиона приказал мне срочно приготовить корабль
к выходу в море: предстоит поход на остров Палтус. Комдив был озабочен: он,
как и все мы, понимал, что поход будет трудным, хотя до острова, как
говорят, рукой подать. В хорошую погоду он даже виден с нашего пирса:
огромным дредноутом стоит эта монолитная каменная глыба посреди пролива,
ведущего в нашу базу, и мощные орудия его направлены в сторону моря. На
острове небольшой гарнизон артиллеристов и служащих сирены. Там нет удобных
подходов для швартовки даже таких небольших кораблей, как наш "охотник",
берега отвесные, гранитные, вылизанные волнами и скользкие. Правда, в одном
месте есть подобие бухточки, но войти в нее можно только в часы прилива.
В зимние штормы всякое сообщение с островом прекращается, кроме,
конечно, радио и других воздушных средств связи. Гарнизон запасается
провизией летом. И надо сказать, в короткую летнюю пору Палтус превращается
в уголок, который даже слишком избалованные люди могут назвать "прелестью".
Я был там однажды с адмиралом Пряхиным, и меня поразила не столько
красота этого огромного камня, окруженного изумрудами валунов, рассыпанных в
лазоревой воде, несметные стаи птиц, чей неугомонный крик напоминает большой
оркестр в момент настройки инструментов, голубое озерцо, обрамленное зеленью
дикого лука, цветущего сиреневыми помпончиками, сколько люди, населяющие
этот остров.
Батареей командует артиллерийский капитан, тридцативосьмилетний
армянин, раненный под Балатоном и служивший последнее время в Одессе,
человек беспокойный, крикливый, но душевный и общительный. Он же исполняет и
должность начальника гарнизона, в который кроме артиллеристов входит
персонал сирены - все гражданские люди, включая и самого начальника -
шестидесятилетнего бородача Ульяна Евдокимовича Сигеева, отца большого
семейства, состоящего, как говорят в шутку, из "шестнадцати единиц", в число
которых входят, кроме самого Ульяна, его жена, она же и бабушка, старший сын
с женой и двумя детьми, дочь с зятем и третьим дедушкиным внуком, еще три
сына и две дочери.
Сам Ульян - крепкий, озорной, за словом в карман не полезет, - отвечая
на шутливые замечания по поводу столь многочисленного потомства, говорил: