"Михаил Иванович Шевердин. Колесница Джагарнаута (Приключенческий роман) " - читать интересную книгу автора

погибающие от засухи. Именно господин консул держал в своей руке все нити
диверсий, шпионажа и контрабандной торговли на границе.
Имея такого неприятного соседа, невольно начинаешь тревожиться. По
некоторым обстоятельствам жизни Алексею Ивановичу приходилось в свое время
уже сталкиваться с сотрудниками консульства и даже с самим консулом.
Алексей Иванович, ныне мирный ирригационный инженер, "великий анжинир",
призванный заниматься самой мирной и гуманной в мире профессией -
изыскивать трассы оросительных систем и строить каналы и арыки для
орошения безводных земель, в недавнем прошлом совсем в другом качестве
причинял много беспокойства и неприятностей господам из мешхедского
консульства и, по точным данным, находился даже теперь под неустанным
наблюдением Мешхеда. Нельзя сказать с уверенностью, что тут играли роль
соображения мстительного характера. Но во всяком случае, безусловно,
консул помнил ту роль, которую Алексей Иванович сыграл в разгроме Красной
Армией сипаев под станцией Душак. Было что припомнить господину консулу и
о Восточной Бухаре... Словом, у Алексея Ивановича с той поры, как он
возглавил экспедицию, не проходило неприятное ощущение, что кто-то очень
пристально следит из-за Копетдага за каждым его шагом.
Его уже предупреждали об этом и даже предлагали перейти на работу в
Средазводхоз в Ташкент. Но жажда путешествий обуревала его. Он испытывал
отвращение к кабинетной работе. Алексей Иванович считался прекрасным
специалистом, за годы гражданской войны он к тому же стал знатоком местных
условий, знал отлично языки, завязывал теснейшие связи с населением,
завоевал непререкаемый авторитет. Просьбу его уважили и не стали
переводить в Ташкент.
Недавно он получил новое недвусмысленное предупреждение. Когда он
принимал на работу проводником Аббаса Кули в качестве знатока пограничной
полосы и переводчика, тот бросил странную фразу: "Рафик начальник! Товарищ
начальник! Когда мы ходили паломником в Мешхед к Золотому Куполу, мы
услышали от людей, что в Закаспии есть Великий анжинир, который знает, как
достать воду из земли. В Мешхеде все знают про Великого анжинира, который
раньше был великим воином Востока".
Наверняка Аббас Кули подхалимничал, пытался улестить начальника. При
всех своих знаниях, опытности, прочих прекрасных качествах Аббас Кули имел
слишком мало шансов попасть в экспедицию.
Он пришел горделивый, заносчивый, знающий себе цену. Он красовался
своей каракулевой, бронзоцветной шапочкой, своими великолепными усами. А
надменный прикус губ говорил, что не он нанимается, а его удостаиваются
нанять.
И вдруг он сделал несчастное лицо, весь дернулся и ринулся - даже
напугал - целовать руки Алексею Ивановичу. Да так неожиданно, что тот не
успел их отдернуть. И тут словно озарение нашло: "Да ведь ты, Аббас!"
Поразительная встреча! Аббас - давно это было, - тогда совсем еще
мальчишка, краснощекий, нежный, по-детски пухлый, вертелся под ногами и
все пытался заглянуть под палас на трупы, лежавшие у стены хлева.
"Это я! Это я, - бормотал Аббас Кули, все еще ловя руки комбрига, -
это я, командир. Еще ты позволил мне погулять по кишлаку в шапке со
звездой. Это ты, командир, благодетель, отвел железной рукой смерть от
нашей семьи, от отца и матушки. Увы, мой брат! Увы, брат мой Джаффар, увы!
Жизнь его тогда кончилась. И стреляли в небо тогда. Товарищ начальник,