"Николай Шипилов. Мы - из дурдома" - читать интересную книгу автора

- Ответь мне, большевицкая сволочь: где мои деньги, где мои трудодни?
Где моя собственность, где моя земля? Я не передавал вам свое право
собственности!
На голос Фрола отозвалось сразу несколько деревенских собак.
- Где деньги бывших советских профсоюзов и Детского фонда мира, чума ты
болотная? Где этот ваш комсомольский писатель Алик Лихамов? У-у-у!..

4

Философы часто говорят загадками, но с той поры прессаки прекратили
попытки развлекать общество интервью с воздухоплавателем. Но это было давно.
А нынче, в ожидании прилета Юры Воробьева, Фрол сидит себе на чурочке и
думает. Мы должны знать то, как мыслят и ведут разговор люди, которые вскоре
исчезнут с лица Земли под давлением умников. Фрол делает из большого
"фокке-вульфа" микрокоптер типа "Оса", но с большей грузоподъемностью. Так
делает поумневший, повидавший небесный мир дурак, воротясь ни на какую не
грешную, а на родную и потому безгрешную землю.
Чисто русский дурак - он чисто русским дураком и остается. Он чистый
дурак. Хотя слово "дурак" в стародавние времена имело глубокий положительный
смысл. Умного победить можно, а попробуй-ка ты победить чистого дурака, да
еще с дореформенной справкой!
"Ты умный? А справка есть?"
"Нет, у меня только диплом".
"А-а, диплом... Ну и подотритесь в этом случае вашим дипломом!"
Это любой наш доктор из Яшкино скажет. И добавит мысленно:
"Когда ты, имея этот диплом, стоишь на рынке и торгуешь поношенными
памперсами, а твоя дипломированная жена работает сменной консьержкой в
подъезде элитного "пенхауза" - это не ест карашо!"
Вот так ответит и наш брат-дурак со справкой иным забугорным чудакам
типа доктора Паганеля. Он им не чета. Он - все наособицу. Он прямо так и
говорит, не жеманясь, как институтка Люся из восьмой палаты:
- Я начальник - ты дурак, ты начальник - я дурак!
И так выше и выше, и так по всей иерархической лестнице. Но сам наш
человек, подобно Фролу Ипатекину, ритмично думает стихами:
"Склонясь на чуждый плуг, покорствуя бичам, здесь рабство тощее
влачится по браздам..."
Жена-покойница прямо так и говорила Фролу после баньки:
"Тебе хорошо, Фрол: ты чистый дурак и бич!"
Однако, будучи довольно начитанным советским колхозником, Фрол Ипатекин
считал себя тружеником, а всех начальников - бичами. А будучи одновременно и
потомственным крестьянином, неугомонно собирающим из металлолома малые
трактора в пику огромному конному плугу, Фрол не в силах был простить
Советам своего дедоньку Фому, удушенного тухлым горчичным газом маршала
Тухачевского.
В трудных блужданиях мысли - сначала сердцем, потом умом -
дореформенный еще безумец Фрол понял, что активная политика - не его ума
дело. Его ума дело - размышлять, но так, чтобы руки были заняты свободным
трудом. А ума у него в организме осталось достаточно, чтобы сидеть в
натопленной дровишками избе, подшивать валенки да бурки, слушать
радиозвездеж и при этом диалектически размышлять об услышанном: