"Николай Шипилов. Остров Инобыль. Роман-катастрофа" - читать интересную книгу автора

7

- Козлы вонькие... - камерно выразился Крутой.
Он рассматривал поселок в бинокль. Как район будущих боевых действий,
озирал веселенькие коттеджи, зелень молодых садов новой среды обитания,
цветы на клумбах, на лугах, уходящих к лесу.
Крутой любил русский лес и занимался торговлишкой лесом. Воровал,
прикрытый особо важной персоной тестя, как бронежилетом. Дочери его и жена
уехали на жительство в Лондон, а он поглядит на новенький загранпаспорт, как
солдат на порнографическую открытку, и дальше ворует в России. Не может
Крутой соскользнуть с гребня длящегося воровского фарта, знает, что начнется
ломка, и оттягивает момент отлета. Он загодя ненавидит людей, собак, еще
непроданный лес - все остающееся в сладкой глупой России. Все это будет
принадлежать им, редкий из которых имеет и четверть того, что он, Крутой,
имеет.
- Чм-мо! - ненавидя, говорил он. И панорамировал биноклем по
иссеченному дождиком пространству, по черепице крыш, по распахнутым,
несмотря на дождь, окнам - он хотел догадываться о тайной жизни других
людей. Так они случайно встретились бинокль на бинокль: Крутой и шимпанзе.
Обезьяна смотрела на Крутого в такой же, как у него, шестнадцатикратный
бинокль, но делала при этом жесты, за которые убили бы, попади она,
шимпанзе, на зону.
- Ах ты, коза! - возмутился лесной вор и попытался на глазок засечь
место обитания заморского животного. Потом сбегал за винтовкой с оптическим
прицелом и глушителем. Однако, пока он бегал, шимпанзе исчезла. Тогда Крутой
снял глушитель и, выпалив дважды в низкие дождевые тучи, пошел учить
английский язык. Но прежде чем усесться напротив юной репетиторши, выпил в
погребе холодного квасу с хреном.


8

На крытом перроне Киевского вокзала Анжелика прощалась со своим
парубком. Это был молодой, но толстый хлопец с морщинами на мощном затылке,
обнаженном стильной стрижкой а-ля барак.
- Когда у нас будет все, как у людей: машина, дом, дочка... - говорила
она с нескрываемой горечью и закуривала тонкую коричневую сигарету. - Она
будет в тебя: спокойная, как водолаз...
Эта горечь, казалось, струилась вместе с табачным дымком, который она
старательно пускала в лицо, кажущееся ей самым красивым.
- Эге... - подтверждал хлопец. - А хиба ж нам? Вот сделаем дельце - и в
Санта-Фе... А скажи, ясонька: сколько те марки могут стоить на аукционе?
Она ущипнула коханого за упругую щеку - хлопец отдернулся.
- Ты че шеебойный-то такой, а, Грицько? Я до тебя - с лаской, а ты до
меня - с опаской...
- А я до тебя - с безопаской!.. - остро пошутил Гриц и рассмеялся,
довольный удачной шуткой.
Анжелика щелчком отправила окурок под вагон.