"Александр Шленский. Вяленый пидор" - читать интересную книгу автора

потеряло смысл. Тепло было вечным, тепло было повсюду. Кто-то рядом страдал
от отсутствия благодати, его окружал вечный лютый холод, и мгновенья его
были малы. Миша не чувствовал злобы, не чувствовал страха к тому, кто только
что убил его плоть. Напротив, он чувствовал острую жалость и был готов
поделиться своим теплом и вечностью. И поэтому, когда он почувствовал, что
ему в руку аккуратно вложили нож, на котором еще не успела запечься его,
Мишина, кровь, он знал, что готов воспользоваться им именно так, как этого
от него ждут.
Зачем я залез
В этот лес,
Неведом и нелюдим?
Укус скорпиона болезнен,
Но необходим.
Миша, не спеша, перенес слабую ногу через край ванны, за ней вторую, и
улегшись в холодном, едком формалиновом растворе, приставил лезвие к горлу и
изо всех сил нажал на рукоятку ножа. В голове вдруг отчетливо пронеслась
знакомая странная фраза "вяленый пидор", а затем запоздалая боль острыми
иглами впилась в уши и в затылок, постепенно рассыпаясь тысячами искр, тая и
исчезая, пока не исчезла совсем.
Старик, лежащий в формалиновой ванне, еще некоторое время вздрагивал и
хрипел, а когда он затих, неживая рука со свисающими лохмотьями кожи
зачерпнула формалина из ванны, пролила его из ладони на застывшее старческое
лицо и нежно прикоснулась к его щеке.
Не страдай, не жалей, не дыши,
Все на свете забудь,
Будь
Словно дремлющий воин
Спокоен
И останься со мною в тиши.
В подвале стало тихо и глухо, словно никто никогда туда не входил.
Только синюшная лампа над лестницей - единственный и молчаливый свидетель -
продолжала всхлипывать и дрожать.

*****

А на другом конце города в другом подвале - в подвале котельной
автопредприятия номер три - опустившийся забулдыга-кочегар суетливо наводил
порядок, нарезал закуску, посматривал на кошелку, где прятались бутылки с
выпивкой, и отчаянно ждал единственного друга. От нетерпения, тоски и
какого-то мрачного предчувствия он нашел себе неожиданное занятие:
- Тьфу ты блядь, ну еб же твою!.. Проволовка ебучая... Опять вся нахуй
скосоебилась!
Чалый уже в четвертый раз перевязывал заново уродливый проволочный
каркас, пытаясь натянуть на него обрывок красного знамени, невесть когда
украденного из какого-то красного уголка "на всякий случай". Он старательно
подогнул выпиравший угол и еще раз обернул кумачовую тряпицу вокруг каркаса,
закрепляя свободные концы ткани скрученной проволокой. Раза три-четыре он
сильно укололся концом проволоки, и обильно проступившая кровь на пальцах
казалась следами краски, полинявшей с яркой кумачовой материи.
Кочегар небрежно отер кровь об грязный свитер и любовно оглядел свое