"Олег Шмелев. Три черепахи " - читать интересную книгу автора

лодку. Это все равно что запомнить в лицо каждого из тысячи пойманных тобой
лещей или судаков.
Но гадай не гадай, а мы потерпели катастрофу. Все осталось там, на
берегу: поджиги и финки, карты и компас, соль, махорка и спички и даже
мешочек с родной землей.
Дядя за нами не бежал, мы пошли шагом и обсудили положение. Судьба, до
сих пор относившаяся к нам благосклонно, отвернулась от нас. Планы
рушились. Удар был слишком жесток. Мы потеряли всякий боевой дух.
Эсбэ вздохнул.
- Вернемся и начнем все снова. У нас теперь есть опыт.
У Эсбэ такая манера была: то говорит как бродяга, то как по книжке,
хлестче взрослого интеллигента.
Не стоит распространяться, как добирались мы до Москвы. Ехали и на
товарных поездах и на пассажирских, на подножках, на крышах и на буферах.
Это было нетрудно, если учесть нашу речную закалку. Ровно через двое суток,
утром двадцать девятого июля, мы сошли с пригородного поезда на Казанском
вокзале в Москве. А на выходе с перрона нас остановил милиционер, пожилой
дяденька с планшеткой на узком ремешке.
- Трохи подождите, хлопцы. - И отводит нас в сторонку.
Нам бояться нечего, домой едем. А он планшетку надвое разбросал,
посмотрел, как в книгу, поглядел на наши рожи, застегнул планшетку и
говорит:
- От оно як... Ты - Анатолий Серегин, а ты - Игорь Шальнев.
Взял нас за шиворот и повел. В милиции при вокзале он доложил
дежурному: беглецы нашлись. И мы только тогда сообразили, что нас давно
разыскивают по фотографиям.
До вечера сидели в комнате под замком. Дали нам полбуханки черного, по
куску рафинада и чаю в железных кружках.
Вечером приехала моя мать. Конечно, слезы, упреки. Но она быстро
успокоилась и говорит Эсбэ:
- Тебя я тоже беру. - И жалостно так на него посмотрела.
Эсбэ спросил, почему не приехал его отец, а она говорит:
- Понимаешь, так получилось... В общем, после расскажу...
Мама расписалась в книге, что получила нас в целости и сохранности, и
нас отпустили. Домой ехали на последнем поезде. В вагоне мама объяснила
Эсбэ, что его отца забрали ночью две недели назад, но дома все в порядке,
сестренка Оля и няня Матрена здоровы, а свою молодую маму Эсбэ не увидит,
потому что она куда-то уехала.
Эсбэ спросил: что значит "забрали"? За что забрали? Мама сказала:
никто ничего толком не знает, но будто бы за растрату. Ей, видно, не
хотелось об этом разговаривать, и она перевела на другое.
- Хорош у вас дружок, - говорит. - Заманил и бросил?
Я даже про отца Эсбэ забыл от таких слов. Объяснять, что если кто кого
заманил, так скорее мы Брыся, а не он нас, не стоило, все равно бы она не
поверила, не откуда ей известно, что Брысь в Горьком с нами расстался?
Спрашиваю:
- А Брысь разве вернулся? Она не поняла:
- Какой Брысь?
- Ну, Саша Балакин.
- Милиция вернула. С доставкой на дом. Эсбэ молчал, а у меня в голове