"Вольфганг Шрайер. Похищение свободы" - читать интересную книгу автора

с другом, а рация лежала на дне лодки... Вот никто и не отозвался на его
позывные.
Лейтенант схватил в руки бинокль, вытащил его из футляра и навел на
незнакомцев. При этом у него так дрожали руки, что он был вынужден опереться
на локти. В поле его зрения попали сначала трое, потом четверо, пятеро. А
то, что он принял было за надувную лодку, оказалось башней подводной лодки,
находившейся в полупогруженном состоянии. Изображение дергалось перед
глазами, и Харрис вынужден был отнять бинокль от глаз. Дышал он с трудом.
Лейтенанту часто приходилось слышать, что русские подводные лодки самые
большие и современные в мире. На базе Айси кейп рассказывали, что они могут
совершать длительное плавание подо льдами, а затем неожиданно всплыть возле
побережья Аляски, обстрелять его ракетами, высадить специальный десант и
снова уйти под лед, где их никто не сможет преследовать. А ледяные поля,
дрейфующие в Арктике с очень малой скоростью, угрозы для подлодки,
находящейся на глубине не менее тридцати футов, не представляют. С такой
глубины нетрудно обнаружить свободную ото льда воду и всплыть на
поверхность, если это потребуется. В прошлом артиллерия базы не раз
открывала огонь по подводным лодкам красных, но, насколько помнил лейтенант
Харрис, каждый раз все кончалось тем, что командиры орудийных расчетов
получали взыскания, а в районе обстрела в ходе последующих поисков
обнаруживали лишь дохлую рыбу да тюленей. По этому поводу на базе
рассказывали массу анекдотов... Но то, что он увидел сейчас собственными
глазами, не сплетня, не анекдот, а горькая действительность.
Харрис задумался: что же теперь делать? Во рту у него появился
неприятный привкус. Насколько он мог судить, подводная лодка находилась на
таком расстоянии от самолета, что не заметить его там не могли. В столь
неожиданной ситуации реагировать надо было быстро, ведь командир подводной
лодки в этот момент скорее всего радировал вышестоящему морскому начальству
о своих наблюдениях и спрашивал разрешения подплыть к льдине с самолетом как
можно ближе...
Лейтенант почувствовал, что его трясет. Казалось, кто-то невидимый
забрался в черепную коробку и изнутри с силой давит на глазные яблоки,
касается оболочки Мозга. Он подумал было, что русские моряки вряд ли
двинутся к самолету на лодке-амфибии, ведь им пришлось бы переправляться с
льдины на льдину. Хотя на все это требуется не так уж много времени...
Решение надо было принимать как можно быстрее. Русские, конечно,
попытаются захватить самолет. Его же задача заключается в том, чтобы
воспрепятствовать этому. Жаль, что он болен. Он вспомнил, как штабс-сержант
Хестер сказал перед уходом: "...Нужно подготовить самолет к уничтожению. В
руки русских он ни в коем случае попасть не должен". А может, это сказал
Джим? Или Хестер? Кажется, Хестер, хотя в данной ситуации это не имеет
значения. Главное - вовремя уничтожить результаты замеров. Будет лучше, если
русские вообще не узнают, чем они занимались...
Сердце резкими толчками гнало кровь в голову. Лейтенант чувствовал, как
она приливает к шее и вискам. Превозмогая боль, он открыл специальную камеру
и выхватил из нее отснятую фотопленку и документы, хранившиеся в стальном
сейфе. Это была целая охапка целлулоидных и бумажных листов.
"Куда же все это деть? - билась в голове тревожная мысль. - Сжечь? Но
где? Электропечь не работает, разводить костер в самолете нельзя. А
фотопленка горит только на открытом огне..." Харрис вспомнил о примусе и