"Леонид Ефимович Шестаков. Всадники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

проговоритесь, что я просил. Беспременно обидится.
Понимал Севка, что он неровня всем остальным бойцам, и старался
помалкивать, не встревать в разговоры старших. Но раненые часто сами
заговаривали с ним, случалось, даже советовались. И Севка стал посмелее.
- Написал бы ты, дядя, на родину, а то, замечаю, по ночам все с
открытыми глазами лежишь, - подсел он как-то на койку к Афанасу Кислову. -
Напишешь - и полегчает. Вон дядя Кондрат Уваров уж как тосковал, а получил
весточку - и будто не тот человек стал. Сам давно на память письмо выучил,
а все велит мне: "Почитай!"
Вздохнул Кислов:
- Я, браток, с самого Крымского полуострова. А там их благородия. Про
барона Аврангеля слыхал? Это их верховный генерал. Черт его принес, того
барона. Слышно, окопался в Крыму и сидит. Нет, видно, не скоро я дождусь
весточки от супруги нашей Прасковьи Васильевны и от детишек Демидки да
Наденьки.
Севка примолк. Вспомнились ему слова эскадронного командира о
человеческом счастье. Сколько народу под ружьем, сколько таких вот дядей
Афанасов мается по фронтам да госпиталям! Каждый об одном только и
думает - как бы до дома добраться, до плуга...
Где-то сейчас отец? Живой ли? Уж сколько месяцев прошло - не написал.
"Папка, папка! Наверно, думаешь, что сын все еще балует в поселке,
как малое дитя. А он теперь боец Красной Армии и ему не до ребячьих забав.
Самого товарища Ленина полушубок сейчас на твоем Севке. От тебя первого
узнал я про товарища Ленина, только мало. Эскадронный командир дядя Степан
разъяснил куда подробнее, что он за человек есть и какой нам путь
указывает. Путь этот через войну лежит, и потому служить мне в эскадроне
до последнего".
Подумал так Севка, и краска поползла по его щекам. Какой же эскадрон,
если лежит на коечке в глубоком тылу, а Клава, как бы невзначай, его по
макушке гладит, словно маленького! Тут и закралось в Севкину голову
подозрение.
На следующее утро он даже не улыбнулся Клаве. Лишь глянул исподлобья
и молча взял градусник. А когда встревоженный доктор присел к Севке на
койку, спросил в упор:
- Скоро меня на выписку?
Доктора трудно удивить.
- Это, брат, от тебя зависит, - ответил ровным голосом. - Как только
заживет плечо - сразу и выпишем.
Нет, Севку такой ответ не устраивает. Ему вынь да положь!
- Может, не так лечите? Это почему же я тут дольше всех?
Доктор начал догадываться. Приподнявшись с койки, сказал:
- Лечим как надо и как умеем. Доживешь до моих лет - может, будешь
лечить лучше. - И повернулся спиной.
- Дядя Викентий Федорович! - спохватился Севка. - Я ведь не к тому,
чтоб вас учить. Думал - жалеете, раз я тут младше всех. Может, резать надо
или что... Так вы режьте. Вытерплю! Мне бы только скорей в эскадрон.
Повернулся доктор, потрепал Севку по здоровому плечу:
- Надо будет - отрежем. Такая у нас служба.